Меню сайта
Классы техники
облако тегов
Приветствую Вас, Гость
Помощь проекту
Яндекс кошелек 41001459866436
Web Money R393469303289
Поиск статей
Друзья сайта
Статистика
время жизни сайта
| Главная » Статьи » Германия » Флот Второй Мировой войны |
Боевая карьера линкоров класса Шарнхорст
 Германские инженеры потратили много сил и времени на создание действительно удачных дизельных установок для своих броненосных кораблей. Дизели обеспечивали малый расход топлива и огромную дальность плавания, позволяя подолгу оставаться в море без дозаправок. Но это преимущество нельзя было реализовать на корабле со скоростью 30 узлов и ограниченным местом под энергетическую установку. Разработка дизелей для такой высокой скорости надолго бы затянула постройку кораблей.  Единственной альтернативой была паротурбинная установка, поскольку Кораблестроительный отдел возражал против применения комбинации дизелей и турбозубчатых агрегатов. В то время турбинные установки с высоким давлением и температурой пара успешно эксплуатировались на новых лайнерах компании «Восточно-Азиатский экспресс» «Потсдам», «Шарнхорст» и «Гнейзенау». В результате параметры пара на кораблях типа «Шарнхорст» — давление 58 атм и температура 450°С — оказались намного выше, чем на всех их современниках, исключая «Бисмарк» и «Тирпиц». Пар вырабатывали 12 трехколлекторных котлов с перегревателем и экономайзером типа Бауэр-Вагнер производства фирмы «Дешимаг» из Бремена (максимальная производительность 55 т/ч), а три турбоагрегата развивали мощность на валах 125 000 л. с. или на короткий период форсировки 160 000 л. с. От первоначально запланированных 5-коллекторных котлов с двумя перегревателями и двумя экономайзерами каждый отказались из-за их чрезмерной сложности. Турбины типа Парсонс для «Шарнхорста» изготавливала фирма «Браун Бовери», а для «Гнейзенау» — «Дешимаг» по собственному проекту. Вся энергетическая установка на этих кораблях оказалась легче и компактнее, чем дизельная равной мощности. Однако расход топлива был выше, и для той же дальности требовался больший его запас. Ограничения по водоизмещению и приоритет броневой защиты заставили отказаться от большой дальности плавания. Но и оставшийся запас топлива при высокой скорости его использования создавал проблемы с остойчивостью, т.к. опорожнение нефтяных цистерн ослабляло эффективность ПТЗ. Поскольку немцы не любили компенсировать расход топлива в цистернах соленой забортной водой (не считая бортовых цистерн, входящих в ПТЗ, да и то в случаях крайней необходимости), следовало найти какой-то другой выход. Решили расположить бортовые топливные цистерны как можно выше, чтобы с их опорожнением остойчивость корабля повышалась. Пространство энергетической установки было хорошо разделено на отсеки, каждый турбоагрегат стоял в отдельном отделении (16,5-метровом среднем и 15-м бортовых), а 12 котлов стояли попарно бок о бок в трех отсеках — XII, XI и IX, причем между двумя кормовыми имелся пустой отсек X.  Котлы оснащались системой автоматического управления типа Аскания и двойными форсунками Сааке. Каждый турбозубчатый агрегат (ТЗА) весом 970 т состоял из турбины высокого, среднего и низкого давления, турбин крейсерского и заднего хода (высокого и низкого давления), соединенных с валом через зубчатый редуктор (двухступенчатый для ТВД и одноступенчатый для остальных). Роторы турбин ВД вращались со скоростью 5100 об/мин («Гнейзенау» 6725), СД и НД 3150 и 3160 (3200 и 2700), а КХ - 2400 об/мин. ТВД были уникальной для Кригсмарине конструкции, представляя собой комбинацию колеса Кертиса и трех роторов Рато. Кормовой ТЗА располагался в отсеке VI, а бортовые — в отсеке VIII, разделенном переборкой по ДП.Максимальная выходная мощность каждого турбоагрегата равнялась 53 360 л. с. при 265—280 об/мин. на валах, т. е. всего 160 080 л. с. Мощность турбин заднего хода составляла 13 000x3=39 000 л. с. (по другим данным по 19 000 л. с.), а крейсерских — по 12 000 л. с. На испытаниях «Шарнхорст» развил 31,65 узла, «Гнейзенау» — 30,7 уз. Дальность плавания 19-узловым ходом (на 2 валах) при запасе топлива соответственно 6108 т (6345 м3) и 5360 т (5700 м3) оказалась 7100 и 6200 миль вместо проектных 8200, на 15 узлах 9020 миль, а указанным полным ходом — соответственно 2210 и 2900 миль. Иногда приводимая дальность плавания на 19 узлах 8400 миль для «Гнейзенау» и даже 10 100 для «Шарнхорста» представляется сильно преувеличенной. Широкое использования электричества, особенно в системах вооружения, вынудило повысить мощность корабельной электростанции. Каждый линкор получил генераторы общей мощностью 4520 кВт, включая 900 кВт резервных с дизельным приводом на случай боевых повреждений. Шесть турбогенераторов имели мощность по 460 кВт, два — по 430 (по другим данным по 230 кВт, т. е. общая 4120 кВт), два дизель-генератора — по 300 кВт, а ещё два, подключенных к отдельной аварийной электросети) — по 150 кВт. Генераторы располагались в пяти отделениях, идущих по бортам в шахматном порядке: слева от кормового МО на уровне верхней платформы и над левым валом, справа от кормового КО №1, слева от среднего КО №2, справа от носового КО №3 и слева перед ним в отсеке XIII. В первых четырех стояли турбогенераторы, а в самом носовом — дизельные. Нормальное напряжение сети 230 В постоянного тока, но имелась и сеть 110 В переменного тока. Внешние отличия Кроме расположения зенитных автоматов после увеличения их числа в ходе войны и упомянутой выше разницы в расположении якорей и формы ангаров «Шарнхорст» и «Гнейзенау» отличались друг от друга местом установки грот-мачты, а в первые месяцы службы — и фок-мачты.  После постройки оба корабля имели трубы без козырьков, а грот-мачта с двумя небольшими передними опорами крепилась вдоль задней кромки трубы. Фок-мачта на «Шарнхорсте» стояла на кронштейнах за носовой надстройкой, а «Гнейзенау» имел вместо неё флагшток с реем на башне носового поста УАО. Затем на трубах появились козырьки, отклонявшие котельные дымы и газы назад от носовой надстройки, грот-мачту на «Шарнхорсте» перенесли в корму, установив опорами вперед между катапультой и кормовым постом УАО. Небольшую мачту-флагшток с этого поста УАО сняли. На «Гнейзенау» весной 1939 года установили фок-мачту как на«Шарнхорсте», флагшток с носового поста УАО сняли. Когда пришла пора ставить на башни постов УАО радарные посты с антеннами, такая же участь постигла и кормовой флагшток — его перенесли на крышу ангара.Окраска После достройки надводный борт и надстройки кораблей были окрашены светло-серой краской при черном козырьке трубы, а единственным цветовым пятном оставались гербы по обеим сторонам форштевня. В первые месяцы войны эту «мышиную» окраску сохранили, распространив ее и на козырек трубы, который стал больше (гербы сняли). И только на «Шарнхорсте», проходившем в ноябре различные испытания, для идентификации с воздуха горизонтальные участки крышек башен ГК покрыли красной краской, а на второй башне на этом фоне нарисовали белое кольцо. Этот прием немцы уже применяли в конце Первой мировой войны на своих дредноутах и линейных крейсерах. Перед выходом на операцию «Нордмарк» в феврале 1940 года в носу и корме на палубе, опять же для идентификации с воздуха самолетами Люфтваффе (они умудрились в этом месяце потопить два своих эсминца), на палубах в носу и корме нанесли красные квадраты и на них — черную свастику в белом круге. На «Гнейзенау» она была больше, чем на «Шарнхорсте». В апреле перед операцией «Везерюбунг» все части крыш всех 7 башен (кроме кожухов дальномеров) покрасили желтым цветом, который в мае сменили на красный, а в июне, на время операции «Юно» — на темно-серый. Собственно камуфляжная окраска впервые появилась на «Гнейзенау» и «Шарнхорсте» соответственно осенью и в декабре 1940 года, когда они проходили послеремонтные испытания на Балтике(Впервые необычную пятнистую окраску линкор «Гнейзенау» получил в июне 1940 г., когда находился в Тронхейме. Однако просуществовала она недолго — во время ремонта в Киле в августе того же года корабль перекрасили. — Прим. ред.).  Чтобы затруднить определение курса корабля противником (особенно его подлодкам) на первом борта от штевней до шпилей и только в носу от форштевня до носовых шпилей, на втором покрасили практически в черный цвет. При взгляде на корабль сбоку теперь казалось, что он движется под более острым углом к наблюдателю. Крыши всех башен, включая кожухи дальномеров, снова стали красными. Среднюю часть корпуса и надстройки «Гнейзенау» исказили ломанными белыми и черными полосами на сером фоне.Перед выходом в рейдерство по Атлантике бортам вернули прежний вид, демаскирующие квадраты со свастикой закрасили темно-серой краской, а кры ши всех башен снова полностью перекрасили желтой. Теперь в глазах экипажей торговых судов и разведывательных самолетов союзников можно было сойти за дружественный корабль. Вводить в заблуждение подводные лодки англичан смысла не было — в открытой Атлантике они не патрулировали. При прорыве из.Бреста в Германию через Ла-Манш смысла маскироваться не было, поэтому свастика опять вернулась на палубы, но только красные квадраты расширили до кромки бортов, превратив в полосы. Эти знаки оставались на палубе «Шарнхорста» до конца карьеры. Крыши всех башен стали голубыми. Надстройки покрыли мелкими белыми пятнами, что создавало эффект «размытости», затрудняя прицеливание наводчикам орудий — ведь предстояло идти мимо береговых батарей; кроме того, не исключался и бой с кораблями Флота метрополии. Тем же целям способствовала темная полоса, нанесенная выше ватерлинии почти до штевней. Перед переходом на север Норвегии в январе 1943 года на «Шарнхорсте» в качестве меры от подлодок оконечности корпуса почти до стволов ГК покрасили в белый цвет, оставив остальной корпус и надстройки (включая крыши башен) темно-серыми. В таком виде корабль все три раза выходил на прорыв (операции «Фронттеатр», «Домино» и «Падеборн»). На новом театре корабль нес искажающую камуфляжную окраску: оконечности остались белыми, а среднюю часть корпуса и надстройки раскрасили тремя оттенками серого в виде полос, треугольников и волн. Боевая карьера кораблей типа «Шарнхорст» «Шарнхорст» июль - сентябрь 1939 г. послеиспытательный ремонт в Вильгельмсхафене 21-27 ноября 1939 г. совместный с «Гнейзенау» выход к Исландии для введение в заблуждения противника - обеспечение прорыва «Графа Шпее» в Атлантику  23 ноября 1939 г. потоплен британский вспомогательный крейсер «Равалпинди» 18-20 февраля 1940 г. отмена совместного с «Гнейзенау» выхода (операция «Нордмарк») к Шетландским островам 7 апреля 1940 г. операция «Везерюбунг», вторжение в Норвегию; совместные действия с «Гнейзенау», патрулирование у западного побережья Норвегии 9 апреля 1940 г. короткий бой с линейным крейсером «Риноун», оба корабля не получили повреждений 4-9 июня 1940 г. совместный с «Гнейзенау» выход в Арктику (операция «Джюно») на перехват транспортов, осуществляющих эвакуацию союзников из Норвегии, возвращение в Тронхейм 8 июня 1940 г. потоплены авианосец «Глориес», эсминцы «Акаста» и «Эрдент»; получены повреждения торпедой, выпущенной эсминцем «Акаста» 11-13 июня 1940 г. атакован самолетом с авианосца «Арк Ройал» на стоянке в Тронхейме, повреждений нет 21 июня 1940 г. возвращение в Киль июль - октябрь 1940 г. ремонт на Дойче Веерке в Киле 28 декабря 1940 - 3 января 1941 г.г. неудачная попытка прорыва в Атлантику 22 января - 23 марта 1941 г. успешный, совместно с «Гнейзенау», прорыв в Атлантику; в ходе рейда потоплено 22 судна водоизмещением 115 000 т, пройдено 17 800 миль; поход завершен в Бресте, Франция 23 июля 1941 г. переведен в Ла Паллис, Франция 24 июля 1941 г. поражен пятью бомбами, сброшенными с самолетов RAF август 1941 г. переведен в Брест на ремонт 11-13 февраля 1942 г. операция «Церберус» - совместный прорыв с «Гнейзенау» и тяжелым крейсером «Принц Ойген» через Ла-Манш; подорвался на минах у побережья Дании, прибыл в Вильгельмсхафен 15 февраля 1942 г. переведен в Киль февраль - октябрь 1942 г. ремонт на Дойче Верке 11 января 1943 г. попытка прорыва в Норвегию сорвана британской авиацией, вернулся в Киль 8-10 марта 1943 г. переведен в Альтафьорд, Норвегия 6-9 сентября 1943 г. операция «Сицилиен» - совместный с «Тирпицем» обстрел Шпицбергена, высажена десантная партия  25 декабря 1943 г. операция против конвоя JW-55B 26 декабря 1943 г. бой при Норд-Капе, столкновение с британскими крейсерами; получил два прямых попадания 8-дюймовых (203 мм) снарядов с крейсера «Норфолк», выведен из строя радар; позже в другом бой дважды поразил крейсер «Норфолк» 11-дюймовыми снарядами; еще позже добился попаданий в линкор «Дюк оф Йорк»; четыре выпущенных британскими эсминцами торпеды лишили корабль хода; получил попадания минимум еще десяти торпед и тяжелых снарядов орудий линкора «Дюк оф Йорк» в результате чего затонул; спасено 36 человек из состава экипажа «Гнейзенау» 7-10 октября 1939 г. прерван поход к побережью Норвегии 21-27 ноября 1939 г. совместный с «Шарнхорстом» выход к Исландии 18-20 февраля 1940 г. прерван совместный с «Шарнхорстом» поход к Шетландским островам 7 апреля 1940 г. операция «Везерюбунг» - вторжение в Норвегию; патрулирование у западного побережья Норвегии 9 апреля 1940 г. короткое столкновение с линейным крейсером «Ринаун», получил три прямых попадания снарядов 12 апреля 1940 г. встал на ремонт в Вильгельмсхафене 4-9 июня 1940 г. совместный с «Шарнхорстом» поход в Арктику, возвращение в Тронхейм 8 июня 1940 г. потоплены авианосец «Глориес», эсминцы «Акаста» и «Эрдент»; повреждений нет  10-11 июня 1940 г. неудачная попытка прорыва в Атлантику, вернулся в Тронхейм 20 июня 1940 г. ложный выход из Тронхейма с целью обеспечения перехода «Шарнхорста» в Киль; получил попадание выпущенной британской субмариной «Клайд» торпедой в носовую часть; вернулся в Тронхейм 25-27 июля 1940 г. переведен в Киль июль-сентябрь 1940 г. ремонт на Дойче Веерке в Киле 28 декабря 1940 - 3 января 1941 г.г. неудачная попытка совместного с «Шарнхорстом» прорыва в Атлантику 22 января - 23 марта 1941 г. успешный совместный с «Шарнхорстом» прорыв в Атлантику; в рейде потоплено 22 судна общим тоннажем 115 000 т, пройдено 17 800 миль; возвращение в Брест 6 апреля 1941 г. попадание в порту Брест сброшенной с самолета торпеды 10 апреля 1941 г. попадание четырех авиационных бомб 11-13 февраля 1942 г. операция «Церберус» - прорыв сквозь Ла-Манш вместе с «Шарнхорстом» и «Принцем Ойгеном»; подорвался на одной мине у побережья Дании; вернулся в Киль 26 февраля 1942 г. попадание одной авиационной бомбы крупного калибра в носовую часть - тяжелые повреждения 4 апреля 1942 г. отбуксирован в Готенхафен (Гдыня, Польша); здесь планировался ремонт и замена артиллерии главного калибра 380-мм орудиями 1 июля 1942 г. выведен из боевого состава флота январь 1943 г. завершены работы по консервации 27 марта 1945 г. корпус затоплен на входе в порт Последний бой «Шарнхорста» (операция «Остфронт») Во второй половине 1943 года положение немецкой армии в России стало критическим.  Поскольку угроза со стороны германской эскадры значительно уменьшилась, британское Адмиралтейство, уступая настойчивым требованиям Москвы, согласилось возобновить проводку конвоев в Мурманск и Архангельск. Помня печальный опыт 1942 года, англичане отказались от больших конвоев в 40 судов, а стали делить их надвое. Новый цикл начался 1 ноября отправкой их Архангельска 13 пустых судов (RА-54А) и за полтора месяца удалось без потерь провести три восточных конвоя (JW-54А, ,JW-54В, JW-55А) и два западных (RА-54А и RА-54В). Конвои сопровождались походным эскортом из эсминцев, фрегатов и корветов, к которому на конечных участках пути присоединялся местный эскорт. На самом опасном участке — к югу от о. Медвежий — их сопровождало ближнее прикрытие из крейсеров, а дальнее прикрытие, включавшее линкор, прикрывая сразу оба конвоя, которые встречались как раз в этом районе.Конвой JW-55А немцы обнаружили, но не атаковали, и все 19 судов благополучно достигли Кольского залива и Архангельска. Однако 19—20 декабря на совещании у Гитлера главнокомандующий флотом адмирал Дёниц сообщил, что «Шарнхорст» и 4-я флотилия атакуют следующий конвой. После двухдневной дискуссии Гитлер разрешил эту операцию, дав надводным кораблям последний шанс проявить себя. Временный командующий ударным соединением контр-адмирал Эрих Бей (вообще-то он командовал эсминцами и в этой операции заменял отсутствующего адмирала Кюмметца) 22 декабря получил приказ гросс-адмирала Карла Дёница перейти на 3-часовую готовность. Для командира «Шарнхорста» капитана цур зее Фрица Хинтце этой был первый выход в море в новой должности. Конвой JW-55В из девятнадцати транспортов и танкеров вышел из Лох-Ю 20 декабря под охраной 10 эсминцев, 4 корветов и 3 тральщиков.  Навстречу ему вышел конвой RА-55А, который эскортировали 10 эсминцев, 3 корвета и тральщик. В Баренцевом море оба конвоя прикрывались Соединением 1 в составе крейсеров 10-й эскадры вице-адмирала Р. Бернета: флагманский «Белфаст», «Шеффилд» и тяжелый «Норфолк». Соединение 2 в составе линкора «Дюк оф Йорк» (флаг командующего Флотом метрополии адмирала Брюса Фрэйзера), крейсера «Ямайка» и 4 эсминцев должно было прикрывать JW-55В от 27° до 38° в.д., а затем вернуться в Скапа-Флоу, прикрывая RА-55А. 22 декабря в 400 милях к западу от норвежского порта Тромсё конвой ,JW-55В обнаружила немецкая авиация. Командующий группой «Север» адмирал Шнивинд сначала решил, что готовится высадка в Норвегию, но вскоре паника улеглась. Спустя двое суток конвой снова обнаружили к северу от Норвегии и определили, что он направляется в СССР. В Рождество 25 декабря около 9.00 германская подлодка U-601 донесла точные координаты конвоя, и адмирал Дёниц приказал выйти на перехват. Его приказ адмиралу Бею содержал следующее:«— Операция может быть прервана по Вашему усмотрению. В принципе, Вы должны прервать бой в случае появления превосходящих сил противника. — Тактическую ситуацию следует использовать с мастерством и дерзостью. — Бой не должен закончиться патом. Следует использовать любую возможность для атаки. Превосходство «Шарнхорста» в орудийной мощи дает лучший шанс на успех и он должен быть использован. Эсминцы следует использовать позднее. — Cоответственно проинформируйте экипажи. Я полностью уверен в Вашем наступательном духе.» Приказ был противоречив, т.к. убеждал Бея атаковать в любом случае, но и требовал прервать бой при появлении сильнейшего противника.  Адмирал Бей планировал атаковать конвой около 10 часов 26 декабря, если погода и видимость будут благоприятными, а информация о силах противника верной. Имея всего шесть часов сумерек и только 45 минут светлого времени, бой следовало провести очень быстро.Германское соединение («Шарнхорст», эсминцы Z-29, Z-30, Z-33, Z-34, Z-38) вышло в море около 19 часов, а в 23.00 норвежский берег скрылся за горизонтом. Адмирал Бей поддерживал постоянный контакт со штабом военно-морской группы «Север», и в 3.19 командование флотом передало ему решение германского командования о возвращении эсминцев в случае ухудшения погоды и о действии «Шарнхорста» в одиночку. Англичане смогли перехватить и расшифровать это сообщение, и когда Бей читал новый приказ, британские адмиралы Бернет и Фрэйзер уже держали в руках его английский- перевод. В 7.03 26 декабря немецкое соединение, находясь в 40 милях к юго-западу от о. Медвежий, повернуло к точке, где в утренних сумерках — около 10 часов — по расчетам должна была состояться встреча с конвоем. Эсминцы вели поиск в 10 милях к юго-западу от « Шарнхорста», экипажи с 3.00 находились в состоянии полной боевой готовности. В штормовом море эсминцам приходилось тяжело, и их скорость пришлось уменьшить до 10 узлов. На вышедшем 23 декабря из Исландии британском соединении дальнего прикрытия, находившемся в 270 милях к западу от м. Нордкап, адмирал Фрэйзер получил перехват «Ультры», что «Шарнхорст» устремился к конвою. Британская разведка смогла расшифровать приказ («Остфронт — 17°°/25/12») «Шарнхорсту» выйти в море 25 декабря в 17 часов, и адмиралу Фрэйзеру предложили приготовиться к действиям, чтобы отрезать немецкому линкору путь назад в Норвегию. К 9.2-5 английское соединение находилось в 125 милях к юго-западу от «Шарнхорста»; адмиралу Бернету также сообщили о содержании расшифровки «Ультры». Фрэйзер приказал 36-му дивизиону эсминцев из состава эскорта конвоя 11А-55А, который благоразумно направили на север от предполагаемого района боя, идти на соединение с конвоем JW-55В — главной цели «Шарнхорста». Вице-адмирал Вернет расположил свое соединение между конвоем и возможным направлением появления «Шарнхорста». Командующий советским Северным флотом адмирал А.Г.Головко приказал подводным лодкам Л-20, К-21 и С-102 выйти в район мыса Нордкап и перехватить немецкий рейдер. Одновременно в базе эсминцы прогревали турбины, самолеты на аэродромах вооружались торпедами и бомбами. Когда радар «Белфаста» в 8.40 26 декабря обнаружил «Шарнхорст» с дистанции 33 км по пеленгу 295°, на кораблях ближнего прикрытия сыграли боевую тревогу. Немецкий рейдер в этот момент находился примерно в 32 милях от конвоя, и три британских крейсера начали сближение с противником.  «Шарнхорст» пока не подозревал о присутствии британских кораблей, поскольку для большей скрытности не включал свой радар. В 9.21 сигнальщики крейсера «Шеффилд» обнаружили германский корабль на дальности 11 км по пеленгу 222°, а спустя три минуты «Белфаст» с дистанции 8600 м открыл огонь осветительными снарядами. В 9.25 первый же залп с крейсера «Норфолк» лег всего в 500 м от борта «Шарнхорста», который ответил залпом из башни «Цезарь», а затем на 30-узловой скорости стал отходить. «Белфаст» и «Шеффилд» использовали беспламенный порох, а «Норфолк» — более старый, дававший сильные демаскирующие вспышки. Англичане применяли артиллерийские радары и в этом превосходили противника, имевшего преимущество в скорости и орудийной мощи. В течение 20-минутной перестрелки в «Шарнхорст» попало три 203-мм снаряда. Первый ударил в верхнюю палубу с левого борта между палубной 150-мм установкой и торпедным аппаратом и, не взорвавшись, прошел в кубрик водонепроницаемого отсека IX. Начавшийся там небольшой пожар быстро потушили. Другой снаряд спустя несколько минут попал в носовые дальномеры и засыпал осколками прислугу зенитной артиллерии. Уничтожило антенну носового радара, а осколки проникли в каюту приемной радарной станции, убив там весь персонал. Корабль «ослеп» с носовых углов, примерно 69—80°, т.к. кормовой радар, расположенный ниже носового, имел ограниченный угол действия вперед. Третий снаряд попал в полубак и взорвался в кубрике.Пытаясь выйти из боя, «Шарнхорст» несколько раз менял курс. В 9.55 адмирал Бей радировал о бое с британскими крейсерами, но спустя несколько минут он смог оторваться от противника, который в штормовом море не мог давать больше 24 узлов. Имея преимущество в 4—6 узлов, «Шарнхорст» быстро увеличивал дистанцию от преследователей. В 10.30 36-й дивизион присоединился к крейсерам Бернета, образовав кильватерную колонну слева и спереди от «Белфаста». Оторвавшись от крейсеров, «Шарнхорст» снова начал поиски конвоя, к 12 часам выйдя к северо-востоку от него. Спустя пять минут «Белфаст» восстановил радиолокационный контакт с немцем, но только в 12.21 британские крейсера смогли сократить дистанцию. В этот момент «Шарнхорст» обнаружил их своим кормовым радаром, а затем и визуально.  Англичане выпустили осветительные снаряды, но немецкий линкор быстро открыл огонь из носовых башен и снова изменил курс на северо-запад, введя в бой кормовую башню. Этот отворот помешал британским эсминцам выйти в торпедную атаку. Три залпа накрыли концевой корабль 36-го дивизиона «Вираго», который только что проскочил под носом у крейсеров.В 12.23 «Норфолк» получил попадание в район кормовой трубы. Спустя несколько секунд второй 283-мм снаряд ударил в барбет его башни «X», выведя ее из действия. Для предотвращения взрыва погреба башни пришлось затопить. Первое попадание оказалось серьезнее. Снаряд пробил надстройку с правого борта и взорвался у самой обшивки левого борта, разорвав ее на большой площади. Осколки полностью вывели из строя радарную установку, после чего крейсер не мог поддерживать точный огонь. На нем оказалось 7 убитых (1 офицер) и 5 раненых. Башня «В» дала еще 4 залпа, используя старые данные, а потом «Норфолк» временно прекратил огонь. Через несколько минут уже «Шеффилд» был засыпан градом крупных осколков. Ошибочный приказ его артиллерийского офицера резко снизил интенсивность огня — вместо стрельбы всем бортом крейсер перешел на побашенную. В 12.41, когда ситуация стала складываться плохо для англичан — все-таки «Шарнхорст» был гораздо сильнее трех крейсеров, — адмирал Бей изменил курс и увеличил скорость. Он не хотел продолжать неприятный бой с крейсерами, его целью был конвой. После окончания этой фазы боя с юго-запада подошли корабли адмирала Фрэйзера, а крейсера Бернета продолжали держаться за пределами огня «Шарнхорста», поддерживая радиолокационный контакт и сообщая координаты противника на свой линкор. С немецких эсминцев видели осветительные снаряды, которые английские крейсера выпускали в утреннем бою, но они находились далеко от «Шарнхорста». Адмирал Бей приказал им идти на северо-восток на соединение с флагманом, но в 11.58 снова послал их на запад для поиска конвоя. После этого уже никакого тактического взаимодействия между «Шарнхорстом» и немецкими эсминцами не было. Около 13 часов эсминцы, сами того не зная, прошли всего в 15 км к югу от конвоя. Наконец, в 13.43 адмирал Бей приказал их командиру Йоханссону прекратить поиск и возвращаться на базу. На следующий день около 10.00 они вернулись в Каафьорд. Их отсутствие в финальной фазе боя у м. Нордкап оказалось фатальным для «Шарнхорста». Ведь при выходе из строя его носового радара эсминцы могли бы своевременно обнаружить противника, помогать флагману отражать торпедные атаки, да и сами представляли бы серьезную опасность для английских кораблей, имея 150-мм орудия и по 8 торпедных аппаратов. Старший из уцелевших членов экипажа «Шарнхорста», унтер-офицер Вилли Годде, находившийся по боевому расписанию на мостике, так описывал бой с крейсерами: «Вскоре после 12.30 я и некоторые другие заметили впереди тени трех кораблей, о чем незамедлительно донесли командиру. Тревогу уже объявили, поскольку чуть ранее противника обнаружил радар. Однако до того, как наши орудия открыли огонь, над «Шарнхорстом» разорвались осветительные снаряды. Залп противника лег очень близко. Но и наш первый залп из 28-см орудий взял противника в вилку.  Я видел, что после трех или четырех залпов на одном из крейсеров в районе кормовой трубы начался сильный пожар, другой крейсер сильно запылал в носу и корме и окутался густым дымом.После следующих залпов я видел попадания в носовую часть третьего крейсера. В один из моментов в небо взметнулся огромный язык пламени, который затем исчез. Наблюдая вокруг крейсера густой дым, я предположил, что он сильно горел. Огонь противника стал ослабевать, а когда мы изменили курс, вражеские крейсера отвернули прочь и скрылись за дождевыми и снежными шквалами. Во время этого боя противник находился впереди с обоих бортов. По этим крейсерам стреляли наши башни «Антон» и «Бруно», к которым изредка присоединялись две носовые 15-см башни. Я не слышал ни по телефону, ни как-то по-другому о каких-либо попаданиях в нас в этой фазе боя. Хотя противник был едва виден во время первого контакта, на этот раз, в дневных сумерках, мы легко смогли определить, что это были крейсера. Дистанция также была меньше, чем в утреннем бою». Около 13.15 адмирал Бей решил возвращаться в базу, не ожидая больше каких-либо стычек. Экипаж корабля, не кормленный с самого утра, приступил к обеду, но боевая готовность сохранялась. Кормовой радар выключили, чтобы не обнаруживать себя его работой. В 15.25 Бей радировал в штаб группы «Север» предполагаемое время своего возвращения. Он не знал, что идет как раз на пересечку курса «Дюк оф Йорка», «Ямайки» и четырех эсминцев, наводившихся на него крейсерами по радио. С уничтоженным носовым радаром и выключенным кормовым, к тому же не способным производить поиск прямо по курсу, «Шарнхорст» шел прямо в ловушку, из которой не было выхода. В 75 кабельтовых сзади (при видимости в 70), как стая гончих, строем фронта, сомкнутым, чтобы не забивать лишними отметками экраны своих радаров, шли крейсера Бернета и 36-й дивизион. Этот своеобразных «гон» продолжался более трех часов. Был момент в начале пятого часа пополудни, когда ситуация могла измениться. «Норфолк» снизил скорость, чтобы потушить пожар, а спустя 7 минут до 8 узлов сбросил скорость «Шеффилд», на котором сломался кронштейн левого внутреннего гребного вала. Но уже в 16.17 поисковый радар британского линкора обнаружил противника на дистанции 225 кбт. Смертный приговор «Шарнхорсту» был подписан. Фрэйзер приказал продолжать слежение до тех пор, пока корабли не сблизятся на дистанцию действенного огня. В 16.32 артиллерийский радар типа 284 на «Дюк оф Йорк» нащупал цель в 147 кбт (27,2 км) и спустя 11 минут Фрэйзер приказал «Белфасту», единственному крейсеру Бернета, который мог вступить в бой, открыть огонь осветительными снарядами, а своим эсминцам — быть готовыми к торпедной атаке по сигналу адмирала. «Дюк оф Йорк» и «Ямайка» легли на курс 80, чтобы использовать и кормовые башни. Немецкий корабль был зажат между Соединениями 1 и 2. Когда в 16.47 в небе разорвались снаряды первого залпа, англичане с удивлением обнаружили, что на «Шарнхорсте» башни главного калибра развернуты в походное положение.  Спустя минуту «Дюк оф Йорк» открыл стрельбу осветительными 133-мм снарядами, а еще через две начал стрельбу залпами с дистанции 11 км. В 16.52 к нему с дистанции 12 км присоединился крейсер «Ямайка», добившись накрытия третьим залпом (одно попадание). Хотя «Шарнхорст» и оказался застигнутым врасплох, после разрыва осветительных снарядов он быстро открыл ответный огонь и, не мешкая ни минуты, повернул на север. Дуэль между ним и линкором «Дюк оф Йорк» была неравной — немецкие 283-мм снаряды не могли пробить толстую броню, защищавшую жизненно важные части английского линкора. В 16.55 356-мм снаряд первого же залпа попал в правый борт «Шарнхорста» напротив башни «Антон». Башню заклинило с поднятыми орудиями, приводы горизонтальной и вертикальной наводки вышли из строя. В погребах от раскаленных осколков начался пожар, причем осколки пробили и пламянепроницаемую дверь в погреба башни «Бруно». Погреба обеих башен пришлось затопить, но под башней «Бруно» их осушили так быстро, что это почти не сказалось на скорости ее стрельбы. Прислуга на подаче работала по пояс в ледяной воде, пытаясь спасти хотя бы часть боезапаса. Несмотря на повреждения, корабль поддерживал высокую скорость. Второй снаряд повредил вентиляционный канал башни « Бруно», из-за чего ее боевое отделение после каждого открытия орудийного замка заполнялось газами и дымом. Еще один снаряд ударил рядом с башней «Цезарь» и пробил в батарейной палубе отверстие диаметром 0,5 м. Отверстие быстро заделали, но отсеки, где разорвался снаряд, затопили водой и не осушили. Осколками изрешетило два самолета, разбило несколько зенитных орудий, уничтожив большую часть их прислуги. После этого капитан цур зее Хинтце приказал уцелевшим укрыться.Эти попадания пока не представляли опасности для «Шарнхорста». Главное — он сохранял преимущество в скорости и начал отрываться от противника. За ним смог последовать только эсминец «Сэведж», который немцы никак не могли сбросить «с хвоста», хотя снаряды падали от него всего в 20 м. Эсминец подошел настолько близко, что был вынужден отвернуть, так и не получив приказ о торпедной атаке. Попав под обстрел «Белфаста» и «Норфолка», «Шарнхорст» повернул на восток и 30-узловым ходом быстро увеличил дистанцию. Фрэйзер приказал эсминцам провести атаку, но те никак не могли сблизиться с целью. «Сэведж» и «Сомарец» держались слева сзади, а «Сторд» и «Скорпион» — справа сзади от преследуемого противника. В 17.42 из-за увеличившейся дистанции прекратила огонь «Ямайка» и только флагман Фрэйзера продолжал методично выпускать залпы по удаляющемуся «Шарнхорсту». К счастью для англичан стрельба «Дюк оф Йорк» была точной. Одна за другим выходили на немецком корабле орудийные башни, осколки тяжелых снарядов проникали даже в погреба, выбивая работавшую на подаче прислугу. А около 18.00 в правый борт попал снаряд, пробивший тонкий пояс верхней цитадели (45 мм) и батарейную палубу, срикошетировавший вдоль 80-мм нижней бронепалубы, пробивший такой же толщины гласис над котельным отделением №1 и взорвавшийся в последнем. На корабле сначала показалось, что это торпедное попадание — настолько сильными были удар и взрыв. Разорвало множество паропроводов четырех находящихся в этом отделении котлов. Осколки снаряда пробили двойное дно, из-за чего отделение затопило до уровня настила пола. Скорость корабля упала до 8 узлов. Аварийные меры были приняты быстро и эффективно, но при задраивании водонепроницаемых дверей и люков в котельном отделении оказались запертыми 25 человек. Давление пара увеличили, и старший механик фрегаттен-капитан Отто Кёниг доложил на мостик: «Могу дать ход 22 узла», на что командир корабля Хинтце ответил: «Браво, держите его!» «Шарнхорст» вел огонь с дистанции 15—20 км и несколькими залпами накрыл «Дюк оф Йорк», борт которого засыпало осколками, а прямым попаданием в фок-мачту снесло за борт одну из ее опор и временно вывело из строя артиллерийский радар типа 284.  Взобравшемуся на мачту лейтенанту Бейтсу удалось починить перебитый кабель между антенной и экраном радара, и огонь удалось продолжить с прежней эффективностью. Остальные повреждения на английском линкоре оказались от собственного огня: снесенные вентиляционные грибки, попорченная палуба, разбитые шлюпки.Артиллерийская дуэль длилась уже почти 90 минут, и «Шарнхорст» получил значительные повреждения. Его надстройки были во многих местах пробиты осколками, а кое-где разрушены прямыми попаданиями 152-мм, 203-мм и 356-мм снарядов. Начались пожары, иногда сопровождавшиеся взрывами. В этих условиях экипаж продолжал квалифицированно и спокойно делать своё дело, проявляя примеры массового героизма. Пожар в ангаре, уничтоживший два гидросамолета, погасили через 10 минут, но попытка запустить оставшийся самолет с катапульты не удалась, т.к. уничтожило запасы сжатого воздуха. Разрушило или вывело из строя почти все артиллерийские установки и торпедный аппарат левого борта. Уцелевшей прислуге приказали укрыться и бороться с пожарами. В 17.30 356-мм снаряды попали в обе носовые 150-мм башни: правую полностью разрушило, причем погибли все люди в башне и на подаче, а левую — заклинило. Но и она спустя 10 минут полностью вышла из строя. Торпедный офицер под ураганным огнем храбро бросился к торпедному аппарату левого борта еще до того, как последний вывело из строя. Он смог развернуть аппарат и выпустил две торпеды, а третью заклинило в трубе. По свидетельству очевидцев этот офицер был убит осколками взорвавшего рядом снаряда или снарядом, попавшим в заклиненную торпеду, которая сдетонировала в аппарате. Угодившим в полубак снарядом разорвало цепь правого якоря, который с остатками цепи упал в море. Вскоре то же случилось с носовым якорем. Контр-адмирал Бей теперь точно знал, что его загнали в угол и в 18.24 приказал отправить последнюю радиограмму Гитлеру: «Мы будем сражаться до последнего снаряда». В 18.42 «Дюк оф Йорк» прекратил огонь, выпустив 52 залпа, из которых 31 лег накрытием и дал по меньшей мере 13 прямых попаданий. Эти снаряды и снаряды с крейсеров убили и ранили на борту «Шарнхорста» большое количество людей, вывели из строя почти все 150-мм орудия. Однако «Шарнхорст» все еще держал высокую скорость, и адмирал Фрэйзер, опасаясь, что противнику удастся ускользнуть, отдал приказ эсминцам на торпедную атаку. Одновременно он радировал Бернету: «Я вижу слабую надежду догнать «Шарнхорст» и следую на поддержку конвоя» и приказал повернуть на юг. Но еще до выполнения этого приказа ему доложили из прокладочной, что немецкий линкор теряет скорость. Фрэйзер тут же отменил поворот на юг и приказал следовать на противника. Благодаря падению скорости «Шарнхорста», эсминцам типа «Б» из Соединения 2 удалось приблизиться к нему на 60 кбт.  Германский корабль уже не имел средств отражения таких атак, что позволило эсминцам подойти на дистанцию торпедного залпа почти без противодействия. Около 18.50 «Сторд» и «Скорпион» на правой циркуляции, находясь на обоих крамболах своей жертвы, выпустили по 8 торпед с дистанции 1650 и 1900 м. «Шарнхорст» резко повернул вправо. Этим поворотом он подставил борт эсминцам «Сэведж» и «Сомарец». Первый выпустил восемь торпед, а второй, сблизившись до 1600 м, попал под огонь немногих уцелевших мелких орудий правого борта и одной башни ГК германского корабля. Снаряды пробили на эсминце директор и дальномер, осколки изрешетили борт и надстройки, скорость его упала до 10 узлов. На корабле погибли офицер и 10 матросов, 11 человек было ранено. Кое-как набрали людей для расчета одного торпедного аппарата, второй всё равно был разбит. Выпустив четыре торпеды, «Сомарец» отвернул, ставя дымовую завесу. Подожгли даже дымовой буй на корме, после чего команда, решив, что эсминец горит, затопила кормовые погреба.Имеющаяся информация о торпедных повреждениях «Шарнхорста» весьма отрывочная. Считается, что в первой атаке одного попадания в левый борт добился «Скорпион» и трех в правый борт «Сэведж». Одна торпеда взорвалась с правого борта напротив башни «Бруно», заклинив в ней приводы горизонтальной и вертикальной наводки, а также главный входной люк, так что прислуга долго не могла выбраться на палубу. Началось затопление погребов. Другая торпеда попала в район котельного отделения левого борта и вызвала некоторое затопление за противоторпедную переборку. Третья ударила в корму с правого борта в то место, где уже несколько отсеков были затоплены, и повредила гребной вал. Четвертая торпеда попала с того же борта в нос. Все торпеды были калибром 533 мм и имели 340-кг заряд. Анализируя повреждения «Шарнхорста» и «Гнейзенау» от торпед в предыдущих боях, можно с уверенностью предположить, что и в данном случае имели место значительные затопления внутренних объемов. Очевидно, что торпедное попадание в район башни «Бруно» было очень опасным. Оно вызвало не только мощный удар, но и разрушило ПТЗ, приведя к огромным затоплениям. Система подводной защиты в этом месте была особенно уязвима, не имея из-за острых обводов корпуса достаточной ширины. 340 кг заряда британской торпеды оказалось достаточно и для разрушения защиты в районе котельного отделения. Повреждения там были бы значительнее, если бы слой пустых отсеков в системе противоторпедной защиты, поглотивший большую часть затоплений, оказался заполненным водой. В результате попаданий торпед скорость «Шарнхорста» упала до 12 узлов, хотя главный механик докладывал, что готов держать 22 узла. «Дюк оф Йорк» смог снова сблизиться, теперь уже на «пистолетную» для 356-мм снарядов дистанцию 9100 м. Начался окончательный расстрел германского корабля, который даже не мог достойно отвечать: две его носовых башни заклинило, а третья испытывала нехватку снарядов. Все свободные члены экипажа (вероятно, прислуга 105-мм орудий) работали на передаче боезапаса из погребов башни «Бруно» в башню «Цезарь», которая спустя несколько минут возобновила огонь. По мере заполнения корпуса водой скорость «Шарнхорста» упала до 5 узлов, и он почти не слушался руля. Англичане еще после боя с «Бисмарком» поняли, что крупный германский корабль потопить только артиллерией невозможно. Поэтому адмирал Фрэйзер приказал крейсерам добить «Шарнхорст» торпедами. В 19.25 «Ямайка», до этого давший по врагу 22 бортовых залпа, выпустил две торпеды из левого аппарата (третья труба оказалась неисправной).  Спустя две минуты еще три выпустил «Белфаст». Затем «Ямайка» развернулась и, сблизившись до 3500 м, через 10 минут выстрелила тремя торпедами с другого борта. Попадания различить было невозможно из-за дыма и тумана. Крейсера оставили арену боя, на которую вышли эсминцы 36-го дивизиона. «Маскетир», пройдя в 900 м слева от ползущего 3-узловой скоростью «Шарнхорста», выпустил 4 торпеды на правый борт в 19.33 и видел три взрыва между трубой и грот-мачтой. Минутой позже это попытался сделать «Матчлесс», но огромная волна, накрыв корабль, повредила механизмы наводки аппаратов. Вторая волна, залившая мостик, вывела из строя приборы внутрикорабельной связи, так что приказ повернуть аппараты направо не достиг торпедного офицера. «Матчлессу» пришлось вернуться, чтобы атаковать левым бортом. «Оппортьюн» разрядил один аппарат в 19.31 с дистанции 1900 м, другой — спустя 2 минуты с 2300 м, и его наблюдатели ясно видели по одному попаданию с каждого залпа в правый борт линкора между грот-мачтой и трубой. Эффект от их взрыва был незначителен, т. к. «Шарнхорст» уже глубоко сидел в воде, и торпеды попали в главный броневой пояс. В 19.34 с дистанции 2500 м семь торпед выпустил «Вираго», также претендующий на два попадания. После этих атак немецкий корабль практически остановился, окутавшись густым дымом и паром. С английских кораблей мало что можно было разобрать — виднелось тусклое зарево, доносились глухие взрывы. Пелена дыма была настолько плотной, что её не могли пронзить ни лучи прожекторов, ни осветительные снаряды.Около 19 часов командир «Шарнхорста» приказал сжечь все секретные документы. Поскольку все остальные орудия уже молчали, он сказал прислуге 150-мм башни №4: «...все зависит от вас». Корабль кренился на правый борт и погружался носом. Последняя башня 150-мм орудий стреляла, пока у нее не заклинило подъемник боезапаса. Продолжало стрелять 20-мм орудие на крыше башни «Бруно». К 19.40 крен сильно увеличился, а носовая часть почти ушла под воду. Все люки и водонепроницаемые двери подкреплялись, чтобы сдерживать затопление и дать экипажу больше времени для спасения. Однако торпедные повреждения лишили корабль большей части запаса плавучести. В 19.45 «Шарнхорст» носом ушел под воду с медленно вращавшимися винтами. Еще некоторое время из-под воды доносился сильный грохот. Англичане зафиксировали перед затоплением сильный взрыв, приписав его погребам. «Белфаст» в 19.48 намеревался провести вторую атаку торпедами, но цель пропала. «Матчлесс» также не нашел «Шарнхорста» и вместе со «Скорпион» начал подбирать барахтавшихся в ледяной воде людей.  До 20.40 эсминцы, «Белфаст» и «Норфолк» искали спасшихся. «Матчлесс» подобрал 6 человек, «Скорпион» 30; одно время с него видели командира корабля Хинтце и старшего офицера фрегаттен-капитана Ф. Доминика. Но Хинтце умер прежде, чем подошла помощь, а Доминик, хотя и успел схватиться за брошенный линь, не смог взобраться по нему на палубу; его подняли уже мертвым. Из экипажа в 1968 человек спасти удалось только 36. Координаты гибели — 72" 16’ с. ш. и 28°4Г в. д.При потоплении «Шарнхорста» англичане израсходовали 446 356-мм снарядов, 161 203-мм, 874 152-мм, 531 133-мм (плюс 155 осветительных), 126 120-мм с эсминцев и 83 102-мм, а также 55 торпед, из которых 11 попали в цель: по 2 попадания добились «Ямайка» и «Вираго», по 3 — «Маскетир» и «Сэведж» и 1 — «Скорпион» (7 в правый борт и 4 в левый). При стрельбе крупным калибром имелись некоторые трудности с отказом матчасти. Из-за этого, например, в носовой башне «Дюк оф Йорк» при 77 данных залпах одно орудие выпустило 71 снаряд, а остальные 47, 6 (!) и 64. Потери англичан составили 18 убитых на «Норфолке» и «Сомареце». Адмирал Фрэйзер был поражен героическими действиями немецкого экипажа. Вечером того же дня он сказал офицерам «Дюк оф Йорк»: «Джентельмены, битва с «Шарнхорстом» закончилась для нас победой. Я надеюсь, что любой из вас, кому когда-либо придется вести свой корабль в бой с намного сильнейшим противником, будет командовать своим кораблем так же доблестно, как сегодня командовали «Шарнхорстом». На обратном переходе в Скапа-Флоу из Мурманска, когда «Дюк оф Йорк» проходил место гибели немецкого корабля, адмирал Фрэйзер приказал сбросить в воду венок. «Шарнхорст» стал последним крупным кораблем германского флота, предпринявшим наступательные действия. Его гибель положила конец исходящей от немецкого надводного флота угрозе и серьезно пошатнула положение Германии в Норвегии. Гибель «Шарнхорста» объясняют отсутствием эсминцев эскорта и превосходством британских радаров. После войны адмирал Карл Дёниц писал: «Операция, предпринятая линейным крейсером «Шарнхорст» и группой эсминцев в декабре, после удачного скрытого начала, казалось, имела все шансы на успех, учитывая дислокацию противника и погодные условия. Но она провалилась, очевидно, из-за недооценки локальной ситуации, и «Шарнхорст» был потерян...» Как мы теперь знаем, операция не имела скрытого начала, т. к. «Ультра» расшифровала германские коды.  Командующие обеими британскими боевыми группами были достаточно хорошо информированы о планируемых передвижениях «Шарнхорста» и в таких условиях могли подготовить свои ответные действия. Самолеты Люфтваффе обнаружили британские корабли, однако, когда информация достигла борта «Шарнхорста», она была настолько искажена, что привела к их ошибочному толкованию. В итоге англичане одержали безоговорочную победу. ОЦЕНКА ПРОЕКТА «Шарнхорст» и «Гнейзенау» стали первыми капитальными кораблями возрождавшегося германского флота и на их проект наложили отпечаток многочисленные политические и технические ограничения. Немцы решили построить эти корабли, несмотря на возможную нехватку стали и оборудования. Они рискнули, и оба линкора вошли в строй в первые же месяцы Второй мировой войны. На тот момент только 5 кораблей на европейском театре могли хоть как то ограничить их действия, но после выхода Франции из войны и гибели «Худа» и «Рипалса» реальную угрозу немцам представлял только «Ринаун». От всех остальных «Шарнхорст» и «Гнейзенау» легко уходили в любую погоду. Неудивительно, что в таких условиях они стали самыми используемыми надводными кораблями Кригсмарине. Активная деятельность и многочисленные полученные повреждения дали отличную возможность оценить их сильные и слабые стороны. Их главным недостатком, вызванным политическими, но никак не техническими причинами, стал небольшой для линкора 283-мм главный калибр — к большому разочарованию гросс-адмирала Редера. Именно отсутствие орудий, снаряды которых могли бы пробивать броню 35 000-тонного линкора, заставляло немцев быстро выходить из боя или вообще его избегать, а для «Шарнхорста» стало решающим фактором его гибели. Если бы эти корабли перевооружили 380-мм орудиями, пожертвовав сроками ввода в строй, их боевая эффективность была бы намного выше. Но следует помнить, что они создавались в противовес «Дюнкерку» и «Страсбургу», которые им были вполне «по зубам» в честной дуэли, а против «стандартных» линкоров создавались «Бисмарк» и его последователи. Хотя и 283-мм орудия оказались достаточно хороши в тех условиях, для которых они проектировались. А для рейдерских действий они подходили даже лучше — выше скорострельность, больше и дешевле боезапас. Артиллерия среднего калибра вполне соответствовала характеру ожидаемых боев, но столкновения в годы войны опровергли предвоенные взгляды немцев.  Неудачной оказалась комбинация легко защищенных палубных 150-мм установок с бронированными двухорудийными башнями, хотя и это немцы понимали еще до ввода кораблей в строй. Палубные установки быстро выходили из строя даже в бою с крейсерами. Лучше было бы поставить две спаренные башни вместо четырех одиночных установок. Следовало также приспособить 150-мм башенные орудия для зенитной стрельбы, как сделали французы на линкорах типа «Ришелье». Такое перевооружение вполне можно было бы сделать еще до начала войны. Дальности стрельбы 105-мм зениток не хватало, чтобы сбить или отогнать самолеты еще до сброса ими торпед или бомб. В целом, применение смешанного противоминно-зенитного среднего калибра израсходовало много веса и загромоздило верхнюю палубу и надстройки множеством установок, чего не было бы при использовании универсальных орудий.Тихоходные британские «суордфиши» и несовершенная британская тактика бомбо- и торпедометания не позволили своевременно заметить неадекватность 105-мм орудия современному бою, но при действиях в районе Тихого океана в боях с более скоростными и технически совершенными самолетами слабость ПВО немецких крупных кораблей выявилась бы сразу. Оба раза, когда эти корабли подвергались массированным авианалетам, их прикрывали мощные силы истребителей, оставляя зениткам лишь вспомогательную роль. Традиционно достойны восхищения немецкие оптические системы управления огнем. До появления у союзников в 1942 году настоящих артиллерийских радаров немецкие линкоры были явно сильнее в стрельбе главным калибром. Часто встречаемые в тексте упоминания относительно большого расхода снарядов можно отнести не столько на счет меткости немецких артиллеристов, сколько на значимость целей. Одно дело три попадания в линкор на большой дистанции — это действительно удача, даже если при этом выпущена сотня снарядов. И совсем другое — десяток попаданий в порожний транспорт, который при этом никак не тонет, пробиваемый мощными снарядами насквозь без значительного вреда. К сожалению для немцев, по указанным выше причинам они так и не создали полноценного артиллерийского радара. К тому же сама архитектура «Шарнхорста» не позволяла удачно расположить их антенны для эффективного использования во всех направлениях — на достаточной высоте и без помех со стороны надстроек и рангоута. Поэтому в бою с «Дюк оф Йорк» «Шарнхорст» стрелял хуже своего противника. Но, думается, случись такая дуэль двумя-тремя годами раньше, когда результат больше зависел от оптики и подготовки экипажа, исход боя мог быть иным. Ведь мало иметь более тяжелые орудия, надо еще уметь из них попадать. Для своего размера и водоизмещения «Шарнхорст» и «Гнейзенау» имели мощную защиту, хотя ей и не хватало толстой верхней цитадели, как на «Бисмарке». Пояс в 350 мм (кстати, более толстый, чем на «Бисмарке» и «Тирпице», хотя многие источники приписывают обоим типам пояс 320 мм) плохо сочетался с 283-мм орудиями, нарушая принцип соответствия защиты своему главному калибру, принятый на всех других линкорах. Главными недостатками зашиты «Шарнхорста» и «Гнейзенау» были слабое палубное бронирование и тонкий верхний пояс, что позволяло крупным снарядам с пологой траекторией пробивать нижнюю броневую палубу. Хотя комбинация бортовой брони, скосов бронепалубы и противоторпедной переборки обеспечивала прекрасную защиту жизненно важных частей в бою на ближних дистанциях. Слабость палубного бронирования проявилась при бомбежках «Шарнхорста» в Ла-Паллисе и «Гнейзенау» в Киле. Попадание 356-мм снаряда в котельное отделение «Шарнхорста» в его последнем бою продемонстрировало необходимость в более толстом верхнем поясе, дававшем дополнительную защиту нижней бронепалубе. Корабли этого типа имели недостаточную защиту и от торпед, особенно в районе башен главного калибра.  Это было вызвано желанием получить высокую скорость хода за счет заострения обводов корпуса и ограничением по водоизмещению. Ошибочным оказался и проект структуры ПТЗ, что продемонстрировали взрывы торпед с зарядом 204-кг и 340-кг. Основной недостаток заключался в том, что противоторпедная переборка резко заканчивалась на нижней бронепалубе, а ее сварные соединения оказались не везде качественными. Весовые проблемы не позволили довести ПТП до верхней броневой палубы, что дало бы лучшую структурную целостность, более надежное крепление ПТП и большую возможность ей пластически деформироваться без разрушения. Немецкие конструкторы уже знали об этом недостатке, когда разрабатывали проект. Еще более очевидной была слабость ПТЗ в оконечностях броневой цитадели, где по проекту защита должна была выдерживать взрыв 200 кг ТНТ, а не 250 кг, как в средней части. Серьезный недостаток имелся в ПТЗ в районе прохода гребных валов через ПТП. При попаданиях торпед в это место, валы получали серьезные повреждения, а образующиеся при взрыве газы не встречали на своем пути достаточного сопротивления элементов структуры.Повреждения на минах показали, что вспомогательные механизмы, электронные устройства, артиллерия, электрическое оборудование и фундаменты, на которых все это крепилось, спроектированы неправильно и не выдерживали ударных нагрузок. Вспомогательные механизмы в машинно-котельных отделениях выходили из строя даже при неконтактном взрыве, приводившем к незначительным повреждениям корпуса и затоплениям. Немцы слишком рано применили энергетические установки с высокими параметрами пара, несмотря на возражения Кораблестроительного отдела. Одновременное оснащение боевых кораблей нескольких классов котлами различных проектов привело к многочисленным задержкам и увеличило стоимость обслуживания, не говоря уже о частых выходах кораблей из строя на длительное время из-за различных неисправностях в котлах. Достаточно сказать только о трубках перегревателей; еще хуже обстояло дело со вспомогательным оборудованием и арматурой для котлов, которые выходили из строя еще чаще, а их ремонт занимал еще больше времени. К тому же применение турбинной установки вместо дизельной резко снизило дальность плавания. Мореходные качества оказались не очень хорошими, но и создавались эти корабли не для действий в открытом океане. Германский Морской штаб, узнав о характеристиках проекта, настоял на дополнительных улучшениях, увеличивших водоизмещение на 4000 т. Из-за этого возросли осадка и дифферент на нос, что делало корабли слишком «мокрыми». После нескольких переделок формы носовой части и усиления ее структуры большинство проблем удалось решить. И в штормовом Норвежском море «Шарнхорст» вел себя лучше, чем славящиеся высокой мореходностью корабли «владычицы морей», сохраняя способность идти на максимальной скорости. Проект кораблей типа «Шарнхорст» можно считать удовлетворительным только с учетом тех ограничений, с которыми пришлось столкнуться конструкторам. Корабли были отлично защищены и вооружены для своего размера, учитывая небольшие дистанции боев в Северном море. Главный калибр, однако, оказался слишком слабым для линейного корабля Второй мировой войны. ПТЗ не оправдала ожиданий, в основном, из-за противоречий в структуре корпуса. Горизонтальное бронирование в районе механизмов оказалось недостаточным, а отсутствие толстой верхней цитадели позволяло тяжелым снарядам проникать в котельные отделения, что и случилось в последнем бою «Шарнхорста». Скорость была превосходной, хотя именно из-за нее и не удалось дать кораблям такую же защиту, которую имели германские линейные крейсера Первой мировой войны. Однако последний бой «Шарнхорста» против превосходящих сил англичан продемонстрировал высокое качество его проекта и постройки.  Он сражался более трех часов, пока его артиллерия главного калибра не израсходовала боезапас, выдержав тяжелые повреждения. Исход боя решил 356-мм снаряд, попавший в котельное отделение № 1, и потерявший преимущество в скорости «Шарнхорст» позволил британским кораблям сблизиться на пистолетную дистанцию и провести неотвратимые торпедные атаки. Отсутствие сил эскорта не позволило ему отогнать британские эсминцы, и, получив несколько торпед, «Шарнхорст» был настигнут сильнейшим противником и принужден к неравному артиллерийскому бою, после чего добит торпедами. Всего для его потопления понадобилось 11 торпедных попаданий.Потеря «Гнейзенау» была вызвана расчетным риском. Вопреки инструкциям на корабле, стоявшем в сухом доке перед уходом в Норвегию, хранился полный боезапас. Но нельзя возложить всю ответственность на Редера, которого сильно ругал Гитлер за задержку кораблей на верфях, настаивая на их скорейшем переводе в Норвегию, где они должны были действовать против конвоев в Россию. К тому же этим кораблям слишком часто везло, чтобы это продолжалось долго. В любом случае нужно признать, что «Шарнхорст» и «Гнейзенау», став первыми крупными кораблями возрождавшегося флота, в ходе всей карьеры демонстрировали значительные успехи немецких военных кораблестроителей, сумевших создать в пределах ограниченного водоизмещения корабли с хорошей защитой и скоростью, хотя и с ослабленным вооружением.
| ||||
| Просмотров: 3758 | Рейтинг: 0.0/0 | ||||
| Всего комментариев: 0 | |
