Меню сайта
Классы техники
облако тегов
Приветствую Вас, Гость
Помощь проекту
Яндекс кошелек 41001459866436
Web Money R393469303289
Поиск статей
Друзья сайта
Статистика
время жизни сайта
| Главная » Статьи » Германия » Флот Второй Мировой войны |
Вспомогательный крейсер Orion (Schiff 36, Raider А)
Вспомогательный крейсер Orion (Schiff 36, Raider А)  Во второй половине 1920-х годов в Германии были ассигнованы немалые средства для замены старейших линкоров. С учётом ограничений Версальского договора немцы вполне могли построить монитор, пригодный для операций в Северном море и Данцигской бухте. Но главнокомандующий адмирал Ценкер предпочёл совершенно иной тип корабля — с лёгкой бронёй и дизельной установкой, обеспечивающей скорость хода до 25 узлов, что было выше, чем у любого из существовавших в то время линкоров. Ну а вооружение этих кораблей, состоящее из шести 280-мм орудий, намного превосходило вооружение всех более быстроходных кораблей. Дизели обеспечивали ему дальность плавания свыше 20 000 миль, а также возможность в кратчайшее время развивать максимальный ход, что позволяло быстро нагнать замеченное торговое судно или удрать от более сильного противника. Однако трёх построенных «карманных» линкоров было явно недостаточно для нарушения широкомасштабных британских морских перевозок. Началась проработка планов привлечения к крейсерским операциям на коммуникациях противника... вооружённых торговых судов. К 5 сентября 1939 отобрали шесть транспортов, которым предстояло стать первыми вспомогательными крейсерами — Kurmark, Goldenfels, Neumark, Santa Cruz, Kandelfels и Iller. В сентябре 1939 года германское правительство обратилось к Японии и СССР с просьбой о помощи в переоснащении нескольких немецких транспортов, находившихся в их портах, во вспомогательные крейсеры.  Япония отказалась, сославшись на нейтралитет, а СССР 25 сентября дал поначалу официальное согласие. Частные вопросы этого сотрудничества РВМ (Руководство войной на море) Третьего рейха поручило решать морскому атташе Германии в Москве Норберту фон Баумбаху. Однако дипломат не успел даже войти в курс дела — 17 октября он получил отказ от правительства СССР, который мотивировался тем, что оснащение вспомогательных крейсеров, ремонт подводных лодок и линейных кораблей в советских портах невозможны, так как эти формы сотрудничества трудно сохранить в тайне. И, как следствие, начатые в Мурманске работы по переоборудованию во вспомогательный крейсер транспорта Iller были прекращены. Вместо него РВМ включило в список переоборудуемых транспортов однотипный с ним Ems.В частных беседах Баумбах выдвигал другую версию — низкий уровень инженеров и рабочих ремонтной сферы советских предприятий не позволял производить с надлежащим качеством работы по переоснащению германских кораблей. Оставим эти домыслы на совести германского атташе. Подготовленные к рейдерской службе вспомогательные крейсера получали в немецком флоте обозначение HSK (Handels-Schutz-Kreuzer) с цифровым индексом. На основе опыта рейдеров, действовавших в период Первой мировой войны, были разработаны тактические приёмы с названиями Lautlos (безмолвный), Spurlos (незаметный), Uberfallarting (настигающий) и Mundtot (заглушающий), которые содержали различные формы дезинформации противника, захвата врасплох, блокирования возможных радиопередач и т.п. Практика показала высокую эффективность этих методик, хотя окончательное решение об используемом тактическом приёме и формах его реализации в зависимости от ситуации всегда принимал командир рейдера. ТЕХНИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ВСПОМОГАТЕЛЬНЫХ КРЕЙСЕРОВ (общая характеристика по всем судам этого типа - прим.редакции) Корпуса и маскировкаОдними из самых главных условий для успешных действий вспомогательного крейсера, являлась его способность ничем не выделяться среди множества мирных торговых судов, бороздящих просторы морей, а также возможность в кратчайшие сроки изменить свой внешний облик.  Проще говоря — быть самым настоящим «волком в овечьей шкуре». Реализовать это оказалось не так-то просто.В обычном транспорте восьми тысяч регистровых тонн приблизительно 40% всего объема судна занято машинной установкой, надстройками, кубриками, кладовыми боцмана, провизией, топливом и водой, необходимыми для плавания протяженностью несколько месяцев. Все остальное можно расценивать как большую пустую коробку, заполненную грузом. Команда такого транспорта обычно состоит из около сорока человек. Теперь же предстояло разместить в этом же объеме почти четыре сотни моряков, не считая предполагавшихся пленных. Орудия, торпедные аппараты, мины, гидросамолеты и торпедные катера — всему необходимо было найти место, а также обеспечить их применение с минимальной потерей времени. Кроме того, для гораздо большей автономности, требовалось увеличить как минимум вдвое объем топливных и водяных цистерн. А еще надо было обустроить кладовые для хранения многих тонн припасов и провианта, холодильные камеры для свежих продуктов, лазарет, обувную мастерскую, плотницкую, ремонтный цех, прачечную, загоны для свиней и цыплят, загрузить тонны краски и различных конструкционных материалов для изменения облика корабля, большое количество резиновых лодок и многое, многое другое. Для 150-мм орудий весом более пяти тонн требовались усиление палубы в местах их установки. Именно поэтому предпочтение отдавалось новым судам, в проектах которых это условие заложили уже заранее («Атлантис», «Пингвин», «Тор»). Необходимо было также обеспечить бесперебойную подачу боеприпасов из артиллерийских погребов, расположенных ниже уровня ватерлинии к артиллерийским установкам. Орудия, торпедные аппараты и легкое вооружение скрывались полностью либо маскировались под настройки или палубный груз.  Для этого использовались фиктивные переборки, откидные щиты, фальшивые палубы и т.п. Так, на «Атлантисе» четыре бортовых орудия сбоку прикрывались щитами, которые откидывались вверх с помощью противовесов, наподобие крышки хлебницы. Пятое и шестое орудия превратились в большой палубный контейнер с промышленным грузом и кран. На «Виддере» и «Торе» некоторые палубные орудия выглядели со стороны как огромные деревянные катушки с кабелем. Самолеты и быстроходные катера прятались в трюмах. Не было никакого предела изобретательности немецких инженеров и военных, но весь камуфляж исчезал со скоростью молнии в момент необходимости — так, на «Атлантисе» это занимало две секунды.В то же время рейдеру необходимо было походить на конкретное судно какой-либо компании, что было не так уж просто — транспорты постройки отечественных верфей имели специфический «немецкий» облик. Командир «Атлантиса» Бернгард Рогге в своих мемуарах с символичным названием «Под десятью флагами» писал, что в качестве образцов для маскировки, после изучения справочника Ллойда, были выбраны 26 судов возрастом не более десяти лет, водоизмещением от 5 до 10 тысяч тонн, с крейсерской кормой и хоть немного походивших на рейдер. Для того чтобы превратиться в одно из них, на борту имелось множество различных приспособлений. Силуэт изменялся при помощи деревянных щитов, полотнищ парусины. Мачты и грузовые стрелы были телескопическими — поднимались и опускались, а также устанавливались в различных положениях. Дымовая труба удлинялась, а при необходимости добавлялась фальшивая вторая. Раструбы вентиляторов могли перемещаться, настоящие дополнялись фальшивыми. Имелось по два набора навигационных огней, с помощью которых создавалась иллюзия движения в противоположном направлении. Чтобы рейдер не выглядел идущим пустым, вызывая этим лишние подозрения, в трюмы в качестве дополнительного балласта засыпался песок. Для перекраски корпуса и надстроек в трюмах хранилось большее количество краски и малярных принадлежностей.  Таким образом, война на море велась не только снарядами и торпедами, но и сварочными аппаратами, пилами, гвоздями и кистями.Находясь в отечественных водах в период подготовки к походу, вспомогательные крейсера маскировались под вспомогательные суда — различные плавбазы, прорыватели минных заграждений (шперрбрехеры) и военные транспорты, зачастую пользуясь при этом оперативными позывными реально существовавших единиц Кригсмарине. На них устанавливались фальшивые орудия, сделанные из дерева, и даже дымовые трубы. Почта проходила специальную фильтрацию — на берегу оставался кто-то из моряков, приписанных к кораблю, который отбирал предназначенную для экипажей корреспонденцию. По официальным документам, суда находились в плаваниях в европейских водах. Известно, что флот продолжал оплачивать арендные платежи за «Атлантис» его владельцу компании «Ганза» еще пару лет после гибели рейдера. Силовые установки При выборе будущих рейдеров предпочтение отдавалось относительно скоростным однотрубным судам с двухмоторной дизельной энергетической установкой, работавшей через редуктор на один винт. Это позволяло во время плавания отключать один двигатель для ремонта, профилактики, а также в целях экономии топлива. Тем не менее, изучение характеристик силовых установок немецких вспомогательных крейсеров показывает, что лишь половина кораблей — «Атлантис», «Пингвин», «Комет», «Михель» и «Шифф-5» — соответствовала этим требованиям. На «Штире» и «Коронеле» стояло только по одному дизелю, а «Корморан» имел дизель-электрическую установку. Остальные трое — «Орион», «Виддер» и «Тор» — приводилась в движение паровыми турбинами. Стоит сказать, что проблемы по механической части имелись у всех рейдеров из-за долгого нахождения в плавании и, зачастую, продолжительной эксплуатации судовых установок в экстремальных режимах. Однако, если у дизельных кораблей новой постройки они не оказали большого влияли на результаты боевой деятельности, то про крейсера с паровыми турбинами такого сказать нельзя. «Тор», являясь новым судном, не испытывал особых проблем, а вот КТВ «Ориона» и «Виддера» так и пестрят описаниями поломок, из-за которых служба на них превратилось для машинных команд в настоящее мучение.  Позднее РВМ было вынуждено признать, что «Курмарк» и «Ноймарк» ни в коем разе не должны были использоваться в качестве коммерческих рейдеров. Имелись большие проблемы с двигателями и на дизель-электроходе «Корморан», но они были связаны с тем, что его энергетическая установка была совершенно новой, толком не отлаженной. Известно, что Редер предложил корветтен-капитану Теодору Детмерсу отложить выход в море до ее полного испытания, но командир «Корморана» отказался. Поэтому проблема с баббитом для вкладышей подшипников 150-мм орудия возникла уже в походе.Не стоит забывать и о других недостатках, присущих пароходам. Если моторные суда, например «Атлантис», потребляли в сутки в среднем 8—9 тонн соляра, то «Виддер» и «Орион» — около 40 тонн нефти. Время разогрева паровых котлов также не шло ни в какое сравнение со временем набора полного хода дизельными судами, плюс ко всему, турбину приходилось постоянно держать в работающем состоянии. Так что, лучшим выбором для превращения во вспомогательный крейсер, все-таки являлись корабли с дизельной энергетической установкой. Вооружение Первоначально главный калибр каждого из вспомогательных крейсеров составляли взятые из арсенала шесть 150-мм орудий SK L/45 образца 1906 г. в установках MPL С/13 на центральном штыре, снятых в свое время с линейных кораблей и линейных крейсеров кайзеровского флота, и установках MPL С/16, изготовленных для недостроенных легких крейсеров периода Первой мировой войны. Широко распространенная информация Э. Грёнера о том, что на корабли «первой волны» ставили орудия со старых линейных кораблей «Шлезвиг-Гольштейн» и «Шлезиен», очевидно, не соответствует действительности, поскольку эти орудия были сняты только в 1940 году. Большинство орудий оказалось уже порядком расстрелянными, так что реальная дальность не превышала и 10 тысяч метров. Боекомплект состоял из 300 снарядов (фугасные с донным и головным взрывателем) на орудие. Всего же в погребах хранилось 1500 150-мм фугасных снарядов L/4,6 с донным и L/4,5 с головным взрывателем. Они имели одинаковый вес 45,3 кг, но различались по количеству взрывчатки (3,058 и 3,892 кг). Кроме этого, было 250 150-мм фугасных трассирующих снарядов L/4,5 с головным взрывателем и 50 150-мм осветительных снарядов весом 41 кг. На «Штире», «Коронеле», «Шифф-5» и вышедших во второй поход «Торе» и «Комете» находились уже новые 150-мм орудия типа Tbk С/36 L/48 (Schnellfeuerkanone in Torpedobootslafette — скорострельное орудие на миноносном станке С/36 с длиной ствола 48 калибров), аналогичные стоявшим на эсминцах типа 1936А. Вспомогательные крейсера «первой волны» кроме главного калибра имели также погонные сигнальные пушки, предназначенные для подачи предупредительных выстрелов. Для этих целей ставились трофейные польские 75-мм скорострельные орудия производства французских фирм «Шнейдер» и «Крезо» (дальность стрельбы до 8000 м), а также абсолютно устаревшие корабельные 60-мм/18 пушки (дальность стрельбы — около 4000 м), использовавшиеся ранее как десантное вооружение для весельных баркасов еще кайзеровского флота.  Они показали себя практически бесполезными и вскоре были сняты.В качестве малокалиберной артиллерии на шести первых рейдерах устанавливались один спаренный 37-мм зенитный полуавтомат С/30 и четыре одинарных 20-мм зенитных автомата С/30 (оба типа имели боекомплект по 2000 выстрелов на ствол). В дальнейшем ее состав менялся. Так, на «Корморане» из-за нехватки 37-мм зениток установили два противотанковых орудия того же калибра (боезапас 1500 снарядов на ствол), на «Михеле» и «Шифф-5» имелось дополнительное 105-мм зенитное орудие (боезапас 400 снарядов) а на «Коронеле» 37-мм полуавтоматы заменили на 40-мм «бофорсы» (2000 снарядов). Кроме артиллерии на борту вспомогательных крейсеров имелись 533-мм торпедные аппараты — как надводные, так и подводные. Количество труб у них было разным — от одной до трех. Рейдеры использовали только парогазовые торпеды типа С7а (заряд 280 кг, режимы хода: 6000 м на 44 узлах, 8000 м на 40 уз. или 14000 м на 30 уз.). Они могли снабжаться контактным или магнитным взрывателем, однако в начале войны оба работали крайне ненадежно. Кроме того, в начале войны торпеды страдали от дефектов рулей глубины. О составе СУАО имеется очень мало сведений. Известно, что на всех крейсерах стандартным было наличие одного 3-м дальномера, обычно находившегося на надстройке. На чертежах «Пингвина» видно, что у него имелось два таких дальномера. «Корморан», кроме 3-метрового, располагал еще двумя 1,25-метровыми. На начальном периоде боевых действий тактика действий вспомогательных крейсеров сводилась к максимально возможному сближению с жертвой, после чего сбрасывалась маскировка, делался предупредительный выстрел из погонного орудия и прожектором передавался приказ остановиться и не пользоваться радио. Очень скоро выяснилось, что от сигнальных орудий совсем мало толку и в будущем предупредительные выстрелы уже делались из 150-мм орудий. В случае невыполнения приказа, огонь велся на поражение главным калибром.  Первыми целями становились радиорубка, орудия и мостик. Однако, например, Г. фон Руктешелль на «Виддере», не желая подвергать опасности корабль и команду, сразу же избрал другую тактику, нападая только ночью с минимальной дистанции без предупредительного выстрела и открывая огонь сразу изо всех стволов. Когда же британское Адмиралтейство обязало капитанов торговых судов использовать радио в случае нападения, даже при наличии смертельного риска для жизни, то и командиры остальных рейдеров перешли на такую тактику. Торпеды немцы тратили неохотно, приберегая их для крайних случаев (как пример — бой «Корморана» с «Сиднеем») или для того, чтобы добить судно, тонувшее очень медленно. Бывали и исключения, когда требовалось добиться как можно большего максимального эффекта при нападении. Рейдерам «первой волны» не повезло — на их борту оказались «угри» (неофициальное название торпед в германском флоте) с дефектами рулей глубины, которые стали причиной пресловутого «торпедного кризиса» 1940 г. во время проведения операции «Везерюбунг». Поэтому зачастую торпедные залпы оказывались безуспешными — так «Орион» выпустил в британское судно «Чосер» восемь(!) торпед, но ни одна из них не взорвалась.Памятуя об успехах германских рейдеров Первой мировой войны, четыре вспомогательных крейсера («Орион», «Атлантис», «Пингвин» и «Корморан») были приспособлены для постановки якорных контактных мин типа ЕМС (общий вес 1135 кг, заряд 250 кг). Командование также планировало разместить минное оружие на небольшом «Торе», но его командир сумел избежать этого, отговорившись нехваткой места для обустройства минного отсека. Для проведения воздушной разведки на каждом корабле находились от одного до трех гидросамолетов. При этом один из них находился в трюме собранным, а остальные использовались в качестве источников запасных частей. Применялись машины четырех типов: немецкие «Хейнкель» Не-114А-2, «Арадо» Аr-196 серий А-1 и А-2, «Арадо» Аr-231 и закупленные в Японии «Накадзима» Е8N1. Имеется информация, что на «Коронеле», если бы он вышел в поход, мог находится один автожир Fа-330 «Бахштельце». Не-114А-2 представлял собой двухместный цельнометаллический двухпопловковый полутороплан. Он вооружался одним 7,9-мм пулеметом и мог нести две 50-кг бомбы. Аппарат развивал скорость до 332 км/ч и имел максимальную дальность полета 930 км. Летчики не очень высоко оценивали «Хейнкель» из-за его плохих летных качеств, низкой маневренности, тенденции к вихлянию сразу после касания воды и слабости конструкции. Куда более удачной машиной оказался «Арадо» Аr-196 — двухместный двухпоплавковый гидросамолет, выполненный по нормальной аэродинамической схеме с низкорасположенным крылом. Он развивал скорость 330 км/ч и имел дальность полета 800 км. Вооружение состояло из двух 20-мм пушек, двух 7,9-мм пулеметов и двух 50-кг бомб.  По сравнению с «хейнкелем», «Арадо-196» был меньше, маневреннее на воде и воздухе, а также имел более короткий разбег для взлета. Самой неудачной машиной оказался «Арадо-231», спроектированный для использования с подводных лодок, и представлявший собой одноместный двухпоплавковый моноплан с высоко расположенным крылом (скорость 170 км/ч, дальность 500 км). Он отличался крайней хрупкостью конструкции, в результате чего использовать гидросамолет не было возможности при наличии даже небольшого волнения на море. Вообще «Арадо-231» являлся опытным аппаратом (всего изготовили только шесть штук), и его появление на борту «Штира» была прихотью командира рейдера X. Герлаха, который очень скоро раскаялся о принятом решении. «Накадзимой» немцы остались в целом довольны, посчитав его медлительной, неповоротливой машиной, но при этом весьма надежной и удобной, обладавшей ко всему прочему очень малой посадочной скоростью — 50 км/ч. На всех типах гидросамолетов отсутствовала рация, поэтому сообщения передавались самыми примитивными, заранее оговоренными, способами — сбрасыванием записок на палубу корабли, покачиванием крыльев, запусками разноцветных ракет.Для успешного взлета воздушного разведчика рейдер круто поворачивался бортом к ветру, создавая небольшую площадку спокойной воды, называвшуюся в германском флоте «утиным прудом», куда стрелой быстро опускали крылатую машину. Спуск гидросамолета на воду и его подъем на борт корабля был сложной технической операцией и требовал высокой квалификации и быстроты действий обслуживающего персонала. Джозеф Слэйвик в своей книге «Одиссея рейдера «Атлантис» так описывает подъем крылатой машины: «Сложный процесс посадки тоже требовал присутствие наблюдателя, который помогал пилоту выбраться из кабины, поймать болтающиеся в воздухе крюки и закрепить тросы в трех точках на верхней части гидросамолета. Два троса крепились к капоту двигателя, а один закреплялся перед кабиной. Когда тросы были заведены, пилот мог выключить двигатель и покинуть самолет. Когда стрела поднимала самолет с воды, оба члена экипажа прыгали с крыльев на палубу». Зачастую машины получили серьезные повреждения именно во время этих операций. Три крейсера — «Комет», «Корморан» и «Михель» — несли на борту своеобразное «вундерваффе» — легкие торпедные катера типа LS, спроектированные перед самой войной. Эти младшие братья знаменитых «шнелльботов» имели водоизмещение 11,5 т и развивали скорость 40 уз. По проекту они вооружались двумя 450-мм торпедными аппарата и одной авиационной 20-мм пушкой MG151/20. Однако, поскольку торпедные аппараты калибра 450 мм в 1940 г. еще серийно не производились, чтобы не задерживать передачу катеров флоту, LS-2 и LS-3 вошли в строй в качестве минных заградителей, предназначенных для установки мин на входах в порты.  Первый нес три магнитных донных мины типа ТМВ (общий вес 740 кг, заряд 540 кг), второй — четыре.В качестве средств пассивной защиты на всех вспомогательных крейсерах устанавливалась аппаратура для постановки дымовой завесы, для которой имелось около 1000 литров дымообразующего состава. На вышедших во второй поход «Торе» и «Комете», а также «Коронеле» и «Шифф-5» устанавливались радары. Средства связи Радиоаппаратура на вспомогательных крейсерах являлась стандартной для Кригсмарине. Обеспечение связи на дальних расстояниях достигалось не увеличением мощности передающих устройств, что неизбежно привело бы к усложнению антенного и фидерного хозяйства, а за счет применения коротковолнового диапазона. Таким образом, мощность установленных на них передатчиков не превышала 800 Вт. Однако для рейдеров это не всегда являлось плюсом, так как известны жалобы радистов на недостаток мощности, когда требовалось забить сигнал о помощи атакуемого судна. Характерной особенностью корабельной радиоаппаратуры производства фирм «Лоренц» и «Телефункен» являлось широкое использование однотипных унифицированных деталей и конструктивных узлов, что в значительной мере упрощало производство и ремонт аппаратуры. Ящики-контуры, содержащие отдельные каскады, равно как и другие крупные и мелкие детали во всех передатчиках, были легко заменяемы запасными. Основные передатчики имели диапазон частот (исключая УКВ) в пределах от 100 КГц до 23 МГц (длина волны 3000 — 13 м). Диапазон частот УКВ передатчиков — 37,5—46 МГц (длина волны 8 — 6,5 м). Характерными значениями мощности, отдаваемой в антенну для передатчиков, были: 800, 200, 150, 70, 40, 15, 10, 3 и 1 Вт. Радиоприемные устройства имели диапазон частот в пределах от 15 КГц до 24 МГц (длина волны 20000 — 12 м). Рядом с радиорубкой располагался шифровальный пост, оборудованный шифровальной машиной «Энигма». Для ведения радиоигры на некоторых рейдерах имелось по две радиорубки, разнесенные в оконечности, чтобы при одновременной работе создавать у противника видимость нахождения рядом друг с другом двух различных кораблей. Для общения с РВМ и между собой вспомогательные крейсера использовали код «для иностранных вод». Его с 1941 года сменил «Эгир», которым пользовали все надводные военные корабли Кригсмарине, находившиеся в плавании вне контролируемых немцами водных пространств. Для связи с подводными лодками применялся код «Гидра», а для контактов с блокадопрорывателями — «Зондершлюссель-100». Кодовые таблицы менялись раз в месяц, за исключением шифров «Эгир» и «Зондершлюссель-100», у которых это происходило один раз в год. Остается лишь добавить, что оба этих кода так и остались не расшифрованными союзниками. Командиры и экипажи От командира вспомогательного крейсера в походе зависит слишком многое.  Для того чтобы суметь успешно воевать в сложнейших условиях и обстоятельствах, он должен быть умным, волевым, изобретательным, хладнокровным и являться образцом подражания для своих подчиненных. Почти постоянно предоставленный только сам себе, не имеющий всей необходимой информации, он обязан принимать единственно верное, зачастую нестандартное решение. В связи с этим, РВМ заранее составило перечень офицеров, которые по своим личностно-служебным качестве могли занять место на командирском мостике. Поэтому неудивительно, что рейдеры «первой волны» повели в поход такие авторитетные на флоте офицеры «старой закваски», начинавшие службу еще в кайзеровском флоте, как Бернгард Рогге, Курт Вайер и Отто Кэлер, командовавшие до войны учебными парусными судами, один из лучших минеров Эрнст Феликс Крюдер и гидрографов Роберт Айссен. Особняком среди них выделяется фигура Гельмута фон Руктешелля, командовавшего подводными лодками еще в годы Первой мировой войны, а после ее окончания ушедшего в отставку. Тем не менее, его действия оказались не менее, а в кое-чем даже более эффективными, чем у строевых коллег. Командиры крейсеров «второй волны» Теодор Детмерс, Гюнтер Гумприх, Хорст Герлах, Ульрих Брокзин и Эрнст Тинеман были не столь популярны и известны, хотя тот же Тинеман являлся в немецком флоте главным специалистом по переоборудованию вспомогательных крейсеров.Первоначально комплектация команд рейдеров осуществлялась по принципу пословицы «На тебе, Боже, что мне негоже». На начало войны в руководстве Кригсмарине существовало сильное лобби противников вспомогательных крейсеров, что сразу же отразилось в подборе экипажей — на корабли направлялись худшие люди, а также зачастую неквалифицированные резервисты и запасники. Точка зрения кадровой службы сводилась к рассуждению «Зачем убивать в начале войны такое количество первоклассных моряков?» Так из присланных 214 человек низших чинов Рогге после личной беседы с каждым отклонил 104 кандидатуры. Вайер пошел еще дальше, отказавшись от 2/3 своей первоначальной команды. На это у них были свои основания. Опыт Первой мировой показал, что не каждый моряк способен к длительному, до двух лет, нахождению в море. Никакого отдыха на берегу, маломальский комфорт в быту, отдых в кубриках, переделанных из грузовых трюмов, постоянное нормирование пищи и пресной воды, отсутствие свежих овощей и фруктов, никаких вестей из дома, не говоря уже о женском обществе. Служба на борту вспомогательного крейсера могла оказаться чрезвычайно скучной и монотонной: в течение нескольких месяцев ни одного встреченного судна. Таким образом, командирам очень важно было постоянно поддержать мораль своих людей на высоком уровне. В связи с этим все рейдеры хорошо снабжались кинофильмами, книгами, грампластинками. Постоянно проводились спортивные состязания, издавались корабельные газеты, по внутренней радиовещательной сети все время сообщались свежие новости и транслировалась музыка. Кое-где прямо на палубе устроили плавательный бассейн.  Во время похода на «Комете» был проведен конкурс, куда каждый член экипажа представлял свое творчество (модели кораблей, картины, безделушки и т.п.), а на «Штире» состоялась вещевая лотерея с главным призом в 3000 рейхсмарок. На некоторых кораблях давались концерты и ставились театральные постановки. Рогге ввел на «Атлантисе» практику предостав¬ления «отпуска на борту», когда нижние чины могли наслаждаться ничего неделаньем в пустующем лазарете сроком до двух недель.Еще одной особенностью комплектования экипажей вспомогательных крейсеров было наличие на них призовых офицеров. Эти офицеры, обычно являвшимися опытными моряками торгового флота, переходили на захваченные суда и уводили призы к берегам рейха. Поэтому их количество на рейдерах постоянно менялось. По мере необходимости новых офицеров либо присылало РВМ, либо командиры крейсеров сами забирали людей со встреченных блокадопрорывателей или судов снабжения. Orion (Schiff 36, Raider А) Основой рейдера Orion стал построенный в 1930 году в Гамбурге сухогруз Kurmark, один из шести однотипных транспортных судов (в серию входили также Bitterfield, Neumark, Nordmark, Stassfurt и Uckermark). В процессе переоборудования корабль получил германское оперативное обозначение Schiff 36, а после выхода в море в британских сводках корабль именовался как Raider А. При довооружении рейдера 75-мм орудие было позаимствовано с устаревшего броненосца Schleswig-Holstein, а установленные на него двигатели поначалу разрабатывались для другого, более крупного судна — New York водоизмещением 22 327 брт. В ночь с 6 на 7 апреля 1940 года Orion направился из Киля на коммуникации союзников под командованием фрегаттен-капитана (впоследствии контр-адмирала) Вейхера. Orion, вышедший из Германии вторым после рейдера Atlantis, направился в южные широты. На первом этапе он маскировался под голландский Beemsterdijk (6869 брт). Сначала рейдер сопровождали два самолёта, эсминцы Seeadler и Luchs, и два торпедных катера. По мере удаления от баз эскорт редел, а после преодоления Фризийского заграждения рейдер передали подводной лодке U-64 под командованием капитан-лейтенанта Вильгельма Шульца (к слову, это был его единственный боевой поход на U-64 продолжительностью всего 8 дней). Выйдя в океан, рейдер расстался с субмариной, которая после этого вернулась в Нарвик.  Следует заметить, что именно там она вскоре была потоплена британской авиацией.На следующий день на Orion поступила срочная радиограмма РВМ с информацией о том, что настоящий голландский Beemsterdijk находится в водах Вест-Индии. Рейдеру пришлось менять камуфляж — его замаскировали под советский транспорт «Совет» (порт приписки — Владивосток). В середине апреля рейдеры получили приказ «проявить» себя как можно быстрее. РВМ надеялось таким образом частично оттянуть от берегов Норвегии британские военно-морские силы и прежде всего авианосцы. Orion был направлен в оперативный район с координатами 20 — 30° с.ш., 40 — 45° з.д., расположенный на полпути между Великобританией и Панамой. 24 апреля 1940 года Orion захватил первое судно — им оказался небольшой английский пароход Haxby (5207 брт, 1929-го года постройки, владелец — Popner & Со Lts., Вест Хартпул), после чего в атаках наступил двухмесячный перерыв. Orion направился через Тихий океан для постановки мин у берегов Австралии и Новой Зеландии. Новый оперативный район для рейдерства ему был назначен в Индийском океане. 13 июня Orion занимался постановкой большого минного заграждения в заливе Хаураки перед Оклендом (Новая Зеландия), оставаясь при этом незамеченным входившим в порт новозеландским лёгким крейсером Achilles, а также находившимся поблизости английским вспомогательным крейсером Hector. В результате операция завершилась успешно — у входа в залив было поставлено 62 мины и еще 162 мины — в самой бухте. Спустя 5 дней на этих минах в точке с координатами 35°53’ ю.ш., 174°54’ вд. подорвался и затонул пассажирский пароход Niagara (13 415 брт, владелец — Canadian Australasian Line Ltd., Ванкувер). Из 203 человек, находившихся на борту, удалось спасти только 146. Вместе с погибшими на дно пошёл и груз золота в слитках на сумму 12 миллионов долларов... Новозеландцы оперативно отреагировали на визит рейдера — повсеместно были погашены навигационные огни, а портовые города перешли в режим затемнения. Результат этих мер оказался негативным — рейдер уже ушёл из прибрежных вод, но из-за отсутствия навигационных огней 13 июля британский пароход Armadale (5066 брт) столкнулся с норвежским танкером Ole Jackob (8306 брт). Оба корабля получили повреждения, но остались на плаву. Новозеландцы попытались протралить минные заграждения, но мин было слишком много, и поставлены они были довольно бессистемно... 9 августа радиостанция Окленда приняла сигнал бедствия с английского парохода Port Bowen (8267 брт), подорвавшегося на минах и выбросившегося на берег.  Экипаж и часть груза удалось спасти, но сам пароход был признан не подлежащим восстановлению. Спустя некоторое время при входе в залив Хаураки погиб на мине британский пароход Baltavia (1739 брт) — точную дату этого события указать невозможно, поскольку британские источники не подтвердили гибели судна, и даже само название этого небольшого парохода остаётся спорным (возможно — Baltannic). Почти через год, 14 мая 1941 года, в точке с координатами 35°55’ ю.ш., 174°50’ в.д. рыболовный сейнер также затралил мину рейдера Otion — подошедший новозеландский вспомогательный тральщик Purin (927 брт) не проявил достаточной осторожности, и Orion пополнил список жертв ещё одним судном.Таким образом, минные постановки рейдера можно считать весьма успешными, тогда как в непосредственных операциях против судов противника Orion был не столь результативным. В этих водах уже побывали немецкие рейдеры Admiral Scheer, Atlantis и Pinguin, после чего маршруты английских судов сильно изменились. При этом транспортные суда прижимались к берегу или следовали в конвоях. После минных постановок рейдер почти два месяца скрывался среди островов южных морей. 16 августа Orion сумел потопить французский пароход Notou (2489 брт, 1930-го года постройки, владелец — Société du Nickel, Нумеа), шедший из Новой Зеландии в Нумеа — столицу Французской Новой Каледонии с грузом 3602 тугля. В плен попало 10 европейцев (в их числе — один пассажир) и 27 матросов с островов Океании (при подготовке статьи использовались данные из журнала «Морская коллекция», основанный на английских и немецких источниках, в которых пленные всегда четко подразделялись на моряков «европейского» и «неевропейского» типа — их даже содержали в разных помещениях. Так что британский расизм и германский нацизм в этом пункте были вполне солидарны...- прим.ред.) Notou подожгли и попытались пустить на дно подрывными зарядами, но маленький пароходик упорно не хотел тонуть. В нетерпении Вейхер приказал расстрелять его из пушек (23°44’ ю.ш., 164°42’ в.д.) и, опасаясь появления австралийских кораблей в районе исчезновения французского парохода, повел Orion на юг в Тасманово море. Через четыре дня, 20 августа, подал сигнал бедствия и пропал английский турбоход Turakina (9691 брт, 1923-го года постройки владелец — New Zealand Shipping Co., Плимут), приближавшийся к Новой Зеландии. На его борту находилось 4000 т олова, 1500 т пшеницы, 700 т овощей и других грузов. Немногочисленными вещественными доказательствами гибели жертв рейдера стали трап с Notou, выброшенный волнами на берег близ Нумеа, и спасательный круг с Turakina, найденный через месяц на пляже в Новой Зеландии. Впрочем, были в историях этих кораблей и существенные различия. Если с Notou всё прошло тихо и гладко, то Turakina дал рейдеру настоящий морской бой.  Во-первых, английский турбоход сразу развил очень приличный ход в 14 узлов; во-вторых, вышел в эфир с сигналом «QQQ» и его радиограммы были приняты в Австралии и Новой Зеландии; и, в-третьих, 102-мм орудие турбохода открыло огонь по немецкому рейдеру. За 16 минут боя, к 19:14 Orion расстрелял 115(!) снарядов из своих 150-мм орудий, чтобы заставить англичан прекратить сопротивление. В 19:18 и 19:20 дополнительно было выпущено 2 торпеды, и через 2 минуты Turakina затонула в точке с координатами 38°33’ ю.ш., 167°12’ в.д.. Из 57 членов экипажа турбохода немцам удалось спасти и взять в плен 21, причём один из них был тяжело ранен и вскоре скончался.18 октября Orion подошёл к Маршалловым островам, где его уже ждал базировавшийся в Японии танкер Regensburg, который перекачал на рейдер 2800 т топлива. Кстати, возможность получать из Японии подкрепление и снабжение была одной из важнейших причин активности немецких рейдеров в южных морях. Вскоре после заправки Orion встретился с вспомогательным крейсером Komet в «гриме» японского судна Tokyo Maru, который сопровождало судно снабжения Kulmerland, также замаскированное под японский пароход Manyo Maru. В конце года к ним присоединились рейдеры Atlantis и Pinguin. Таким образом, в Индийском океане собралась вся четвёрка германских «налётчиков» (raider — с англ. налётчик) со своими судами снабжения. Но участвовать в совместном плавании с этими вспомогательными крейсерами Orion не смог — у него забарахлила машина, и, для того чтобы перебрать двигатель, рейдеру требовалось найти уединённое место для стоянки в спокойных водах. По оценкам, для ремонта требовалось несколько недель. 12 января рейдер, закамуфлированный под японский транспорт Maebasi Maru, поставили на ремонт в укромном месте на Марианских островах у острова Мэуг. Сначала с ним находился только призовой танкер Ole Jakob, захваченный рейдером Atlantis, но 19 января из японского порта Кобе прибыл снабженец Regensburg в личине японского транспорта Тоуо Maru, который доставил продовольствие и 100 т воды. А 1 февраля к берегам Мэуга из Японии подошёл Munsterland (командир — Убель) с необходимыми деталями для ремонта двигателя, провиантом, 55 000 бутылками японского пива и новым бортовым самолётом Nakajima 90-11, приобретённым в Японии морским атташе контр¬адмиралом Паулем Веннекером. Кстати, по поводу базировавшегося на рейдере собственного самолёта существует несколько свидетельств, что он претерпел ряд аварий при посадках в море. Точных же сведений о том, где он был окончательно утерян, не публиковалось. Зато в бортовом журнале корабля сохранилась запись, что японский Nakajima 90-11 облетали, признали медлительным и весьма неповоротливым, но надёжным и удобным. Orion ремонтировался до 6 февраля, после чего направился в Индийский океан, причём курс проходил неподалёку от Соломоновых островов, Новой Зеландии и Австралии. 10 мая Orion получил оповещение, что Pinguin (Raider F) потоплен английским крейсером Cornowall 8 мая в районе между Сейшельскими островами и островом Сокотра. Помимо этого были уничтожены суда снабжения Egerland и Lothringen, но и без них Orion смог продолжить намеченное плавание. В середине июня, обогнув мыс Доброй Надежды, Orion направился в Атлантику, где 1 июля севернее островов Тристан-да-Куньи встретился с рейдером Atlantis. К этому времени Orion находился в море уже около шести месяцев. Последний раз рейдер пополнил запасы топлива в начале июня с призового танкера Ole Jakob. 29 июля 1941 года, после восьми месяцев бесплодного плавания, рейдер потопил свою последнюю жертву, которой оказалось английское судно Chaucer (5792 брт). На обратном пути в базу Orion встретился с судном снабжения Annelise Essberger, у которого принял 581 тонну топлива. Часть пути до Франции эти корабли преодолевали вместе. 9 августа Orion вновь сменил свой внешний вид, превратившись в испанский транспорт Contramaestre Casado.  16 августа Orion в заранее оговорённой точке с координатами 37° с.ш., 37° з.д. в 15.43 встретился с субмариной U-75 (командир — капитан-лейтенант Гельмут Рингельман). Лодка перекачала у рейдера топливо для дальнейшего патрулирования, но 19 августа на ней вышел из строя один из дизелей, и субмарине пришлось вместе с рейдером возвращаться для ремонта во Францию.20 августа Orion встретился с подводной лодкой U-205 (командир — Франц Георг Решке), которая приняла с рейдера 21 тонну топлива. Характерно, что на рубках лодок (впрочем, как и на борту рейдера) были изображены большие испанские флаги. В сопровождении подводной лодки, а затем и с эскортом эскадренных миноносцев и тральщиков Orion 23 августа прибыл к берегам Жиронды, а 24 августа 1941 года он возвратился в Бордо. Вспомогательный крейсер находился в плавании 511 дней и прошёл за это время 127 337 миль. За время рейдерства в Атлантическом, Индийском и Тихом океанах Orion потопил и захватил 13 судов. В указанный результат не включены суда, подорвавшиеся на минах, которые выставил Orion. После этого рейда командир корабля Вейхер до конца войны служил на административных должностях в кригсмарине. В море он больше не ходил. В 1942 году корабль вновь переименовали — ему вернули исходное имя Kurmark. В 1943 году рейдер ещё раз переоборудовали, а 12 января 1944 года он вступил в строй в качестве учебного артиллерийского судна под наименованием Hector. Артиллерийское вооружение корабля, как и положено учебным судам, было весьма разнообразным. За период с 1944 по 1945 год у учебного судна сменилось три командира: корветтен-капитан Meyer (январь 1944 г. — октябрь 1944 г.); корветтен-капитан Kiesewetter (октябрь 1944 г. — ноябрь 1944 г); капитан-цур-зее Joachim Asmus (ноябрь 1944 г.- май 1945 г.). Корабль служил на Балтике сначала как учебное судно, но с января 1945 года вновь был переклассифицирован во вспомогательный крейсер. Ему вернули прошлое имя Orion — на этом настоял вице-адмирал Рогге, в прошлом — командир рейдера Atlantis. Вспомогательный крейсер активно участвовал в эвакуации окружённых войск из Восточной Пруссии (Пилау) в Готенхафен (ныне Гдыня). Бывшему рейдеру сначала везло: атаки советской авиации были эпизодическими, а обилие зенитной артиллерии позволяло успешно отгонять самолёты. Везение кончилось 4 мая 1945 года. В мае 1945 года окружённые группировки немцев, прижатые советскими войсками к балтийскому побережью, всеми силами старались прорваться в Швецию, Данию, Северную Германию, в любую точку англо-американской зоны оккупации. Берлин пал, никаких иллюзий о дальнейшем ходе войны не возникало. Утром 4 мая в Свинемюнде был сформирован конвой в составе вспомогательного крейсера Orion, транспорта Russelheim, тральщика М-603 и миноносца Т-36. Основную противовоздушную силу представляли собой многочисленные зенитные орудия бывшего рейдера. На его борту находилось около 4000 человек пассажиров — часть гражданских лиц, до 200 человек эвакуируемых раненых и значительная часть экипажа старого учебного линейного корабля Schlesien, который незадолго до этого подорвался на мине и был обречён оставаться в Свинемюнде. Конвой атаковали советские самолёты Ил-2 из 7-го гвардейского штурмового авиаполка ВВС КБФ. Первая бомба попала в Orion, в помещение судового лазарета, вторая пробила крышку люка и разорвалась в трюме. При этом был повреждён паропровод, и корабль окутался облаком дыма и пара. Толпа неуправляемых пассажиров металась по кораблю, мешая экипажу бороться с пожаром и повреждениями. Нашёлся «знаток», крикнувший: «Горят боеприпасы. Сейчас взорвемся!» Люди стали выпрыгивать за борт. Так спустя четыре года Orion сам попал в положение расстреливаемого транспорта, и нельзя сказать, что поведение его экипажа было более организованным, чем команд и пассажиров судов, которые в своё время попадали под огонь его орудий. В этом бою Orion потерял 15 человек, однако, к счастью для остальных, в четырёх милях от Свинемюнде, где затонул корабль, глубина была такова, что у бывшего рейдера часть палубы и надстройки выступали над водой. В таком полупогружённом состоянии Orion просуществовал до 1952 года, когда польские водолазы из Polskiego Ratownictwa Okretiwego подняли корабль и отбуксировали на слом.
| ||||
| Просмотров: 4229 | Теги: | Рейтинг: 0.0/0 | ||||
| Всего комментариев: 0 | |
