Меню сайта
Классы техники
облако тегов
Приветствую Вас, Гость
Помощь проекту
Яндекс кошелек 41001459866436
Web Money R393469303289
Поиск статей
Друзья сайта
Статистика
время жизни сайта
| Главная » Статьи » Россия/СССР » Бронетехника Второй Мировой войны |
Тяжелый танк КВ-2
Тяжелый танк КВ-2 Это случилось в Белоруссии на шестой день войны.  263 пехотная дивизия Вермахта стремительно наступала на восток, когда у деревни Лесняки дорогу ей преградил одинокий советский танк с огромной башней, мощнейшим 152-мм орудием и непробиваемой броней. Несколько часов шел неравный бой - шесть танкистов против целой дивизии, - несколько часов немцы безуспешно пытались подбить русского колосса из противотанковых пушек, но снаряды отскакивали от брони. Лишь вызвав на помощь штурмовые орудия, гитлеровцам удалось уничтожить танк и его героический экипаж, который отстреливался до последнего и пал смертью храбрых. Тремя днями раньше под Расейняем такой же сухопутный «дредноут» (выражение Ф. Гальдера) на день остановил продвижение целой кампфгруппы - его броню не брали ни крупнокалиберные орудия, ни даже знаменитые 88-мм зенитки...Этим неуязвимым «монстром» был тяжелый танк КВ-2, созданный в разгар советско-финской войны специально для преодоления глубокоэшелонированной обороны противника, а полтора года спустя ставший шокирующим «сюрпризом» и для гитлеровцев, которые были настолько поражены его мощью и мужеством экипажей, что не раз хоронили их с воинскими почестями. РАЗРАБОТКА И ПРОИЗВОДСТВО Как известно, танк КВ был принят на вооружение Красной Армии постановлением Комитета обороны при СНК СССР № 443с от 19 декабря 1939 года, по которому новая боевая машина должна была вооружаться 76-мм пушкой и пулеметами ДТ. Однако шедшая в то время советско-финляндская война внесла свои коррективы. Еще 18 декабря 1939 года, до принятия машины на вооружение, опытный образец КВ вместе с экспериментальными образцами тяжелых танков СМК и Т-100 убыл в 20-ю тяжелую танковую бригаду, которая вела боевые действия на Северо-Западном фронте. Война внесла свои коррективы в вооружение нового тяжелого танка КВ - дело в том, что в это время части Красной Армии вели тяжелые бои на Карельском перешейке, пытаясь прорвать финскую линию обороны, известную у нас в стране как «Линия Маннергейма». Эта линия состояла из железобетонных долговременных огневых точек (ДОТ), которые усиливались большим количеством различных инженерных заграждений - эскарпами, противотанковыми рвами и надолбами, рядами колючей проволоки, минными полями и т.п.  Все это прикрывалось хорошо продуманной системой артиллерийского и пулеметного огня и полевой фортификацией (окопы полного профиля, пулеметные и артиллерийские ДЗОТы). А если добавить к этому суровую зиму (в 1939-1940 годах были морозы до 30 градусов, а снежный покров достигал в некоторых местах полутора метров), то станет ясно, что прорыв «Линии Маннергейма» для Красной Армии являлся далеко не простым делом. Поэтому Военный Совет Северо-Западного фронта (в его состав входил и нарком обороны СССР К. Ворошилов) выступил с инициативой - вооружить первые четыре серийных танка КВ не 76-мм пушкой, а 152-мм гаубицей. Последнюю предполагалось использовать в первую очередь для разрушения инженерных сооружений, а стрельба по ДОТам (точнее по их амбразурам) стояла на втором месте. А так как установка артсистемы подобного калибра на танк являлась делом новым, то требовалось решить много задач, связанных с расчетом и монтировкой 152-мм гаубицы на боевой машине. Эту задачу поручили группе инженеров артиллерийского конструкторского бюро Кировского завода в Ленинграде (всего около 20 человек), под руководством молодого инженера Н. Курина. Работа шла чуть ли не круглосуточно, так как времени для разработки новой боевой машины было крайне мало. Первоначально предполагалось установить в башне КВ 152-мм гаубицу образца 1909/30 года, но затем предпочтение отдали более мощной гаубице М-10 образца 1938 года. Для монтажа этой артсистемы группа Курина совместно с СКБ-2 (специальное конструкторское бюро), которое занималось разработкой танка КВ и обеспечением его серийного производства, буквально в течение двух недель разработала башню довольно больших размеров, в которой установили 152-мм гаубицу М-10, приспособленную для установки в танк. Артсистема имела укороченный ствол и уменьшенную длину отката. В документах она получила наименование МТ-1 — «Мотовилиха-танковая № 1» (завод № 172, который занимался производством гаубиц М-10, находился на территории Молотовского района города Молотов (современная Пермь), и изначально назывался Мотовилихинский механический завод). Кроме того, в документах встречается и другой вариант обозначения варианта 152-мм гаубицы для КВ - М-10Т (М-10 «танковая»). Для того, чтобы упростить производство новой машины, диаметр погона башни КВ со 152-мм гаубицей оставили таким же, как и у КВ с 76-мм пушкой. Танк КВ с новой башней и 152-мм гаубицей получил обозначение в документах «КВ с большой башней», в то время как КВ с 76-мм орудием именовался «КВ с малой башней». В 1940 году появилось и другое обозначение - танк со 152-мм гаубицей именовался КВ-2, с 76-мм пушкой - КВ-1. Обозначения КВ-2 и «КВ с большой башней» применялись параллельно. Кстати, интересный момент — танк КВ-2 официально на вооружение Красной Армии не принимался. 10 февраля 1940 года в тире Ленинградского Кировского завода провели первое опробование новой установки, смонтированной на шасси опытного танка КВ № У-0 (индекс «У» обозначал «установочная серия», 0 - «нулевой образец», то есть опытная машина). 17 февраля эта машина, и первый танк установочной партии У-1 (оба со 152-мм гаубицами) убыли в Действующую армию на Карельский перешеек. Любопытный момент - не имея опыта установки на танк артсистем калибра 152-мм, СКБ-2 смонтировало на ствол гаубицы машины У-1 специальную крышку (в переписке Кировского завода она именовалась «вьюшкой») для защиты от попадания в него пуль, осколков снарядов или кусков земли.  Перед выстрелом крышка открывалась специальной тягой, а после выстрела закрывалась. Но проведенные испытания показали, что конструкция крышки и механизма ее открытия-закрытия оказалась неудачной, в результате чего от «вьюшки» отказались. Зато для защиты ствола гаубицы М-10Т от пуль и осколков на него надели специальные кольца из брони толщиной 10-мм (данное решение и в дальнейшем использовалось на всех танках КВ-2).22 февраля на фронт ушел танк У-2 с башней опытного танка У-0 с 76-мм орудием, а 29 февраля - танк У-3 со 152-мм гаубицей. Танк У-4 (тоже со 152-мм гаубицей) был готов 13 марта 1940 года, но на фронт его отправить не успели - советско-финляндская война закончилась. В ходе боевых действий выявилось большое количество технических недостатков и недоработок новых тяжелых танков: частая разрегулировка главного сцепления, высокие температуры и разрушение игольчатых подшипников и подшипников в бортовых фрикционах, течи сальников бортовых редукторов, сработка шестерен в коробке перемены передач. Поэтому представители военной приемки на Кировском заводе получили указание - выявить все недочеты в конструкции КВ и устранить их на десяти танках установочной партии. Поэтому уже с машины У-5 завод начал пересматривать конструкцию всех узлов и механизмов. По первоначальному плану в 1940 году Кировский завод должен был изготовить всего 50 танков КВ, отработать их конструкцию и с 1941 года перейти на крупносерийный выпуск. Однако в июне 1940 года (по май 1940 года включительно было сдано 10 КВ № У-1 - У-10, из них четыре КВ-2. - Прим. автора) появляется постановление СНК СССР и ЦК ВКП (б), согласно которому годовое задание увеличивалось до 230 КВ. В заводских и военпредовских документах того времени данное решение именовалось «Сталинским заданием». Естественно, что столь значительное увеличение танковой программы потребовало от Кировского завода перестройки всей работы. К выполнению задания привлекались не только цеха, занимавшиеся танковым производством, но и другие подразделения и отделы предприятия. Одновременно с этим велась большая работа по улучшению конструкции КВ. В июне-июле 1940 года два танка - У-1 и У-7 - проходили длительные испытания, по результатам которых в конструкцию КВ внесли большое количество доработок. Несмотря на это, качество новых тяжелых танков оставалось все еще низким. В июле военпреды даже прекратили на время приемку КВ из-за того, что при сдаточных пробегах у машин выявились крупные недостатки, основными из которых были: -не производил очистки воздуха воздухофильтр, из-за чего преждевременно выходили из строя двигатели; -изнашивались шестерни коробки перемены передач, особенно 2 и 4-й скоростей; -температура бортовых фрикционов доходила до 120-130 градусов. Тем не менее, в июле было сдано 15 КВ, из них 10 КВ-2. Всего за август 1940 года военпреды приняли 20 КВ (из них 10 КВ-2), еще два танка прошли заводской пробег, и 8 корпусов находилось на монтаже. К сентябрю 1940 года на Кировском заводе было принято 52 серийных танка КВ, из которых почти половину - 24 машины - составляли КВ-2. К этому моменту стало окончательно ясно, что «большая башня с системой М-10, спроектированная экстренно в период финляндского конфликта, требует больших переделок и доработки».  Среди основных недостатков башни назывались ее большая масса, слабый погон, недоработанный поворотный механизм (башня тяжело вращалась) и стопор для крепления «по-походному» (его часто срывало).По заданию ГАБТУ КА в августе 1940 года конструкторское бюро СКБ-2 Кировского завода приступило к проектированию так называемой «большой пониженной башни» для установки 152-мм гаубицы М-10. В сентябре первый опытный образец такой башни изготовили на Ижорском заводе, установили на танк КВ № У-7 и в октябре испытали на артиллерийском научно-испытательном полигоне (АНИОП) под Ленинградом. Результаты были признаны положительными, и Ижорский завод (он выпускал корпуса и башни для КВ) получил задание на организацию серийного выпуска таких башен. По сравнению с первым вариантом, спроектированным в ходе советско-финляндской войны, «большая пониженная башня» для КВ-2 имела меньшие габаритные размеры и массу, а также была проще в производстве. Сначала выпуск новых КВ-2 планировалось начать в октябре 1940 года, но из-за затянувшихся испытаний сделать это не удалось. К производству танков КВ-2 Кировский завод вернулся лишь в мае 1941 года - из 70 машин майского выпуска их было 60. Еще 40 КВ-2 сдали в июне, после чего выпуск КВ-2 окончательно прекратили. Таким образом, в 1940-1941 годах Ленинградский Кировский завод изготовил 204 танка КВ-2, из них 24 машины имели первый вариант большой башни. На базе танков КВ-2 не создавалось никаких опытных машин. Единственное исключение - установка на одну из машин (танк № Б-9680 выпуска декабря 1940 года, отправлен в Горький без вооружения) 107-мм танковой пушки ЗИС-6. Это орудие разрабатывалось на заводе № 92 в Горьком для нового тяжелого танка КВ-3, производство которого должно было начаться в июле 1941 года. В июне 1941 года 107-мм пушка ЗИС-6 была смонтирована в КВ-2 и прошла испытания стрельбой. Однако из-за неготовности танка КВ-3 к производству и начавшейся войны, все работы по ЗИС-6 свернули. Судьба танка КВ-2, находившегося на заводе № 92, автору неизвестна. Еще одной интересной работой, правда, так и не вышедшей из стадии проекта, стала экранировка КВ-2. Дело в том, что постановлением СНК СССР и ЦК ВКП (б) № 548-232 сс от 15 марта 1941 года, Кировскому и Ижорскому заводам предписывалось к 1 мая разработать и изготовить два опытных образца танков КВ-1 и КВ-2 с дополнительным броневым экраном толщиной 25-30 мм, к 15 мая отработать чертежи и технологию, и с 1 июня начать выпуск экранированных машин.  Кроме того, предполагалось заэкранировать ранее изготовленные КВ, находящиеся в войсках.9 мая 1941 года специально созданная комиссия из представителей Кировского и Ижорского заводов, а также ГАБТУ КА рассмотрела проекты экранировки. Предполагалось корпуса и башни КВ-2 экранировать 25-мм броней, при этом экраны крепились «болтами диаметром 48 мм (из спец. стали) к броневым планкам толщиной 50 мм, которые привариваются к основной броне. Исключение составляют экраны на лобовой и передний лист корпуса, которые крепятся путем приварки их непосредственно к основной броне». Общая масса экранов с планками и болтами с учетом надбавки 5% на сварные швы составляла 1305 кг на корпус и 2620 кг на башню КВ-2, а всего на танк дополнительная масса составляла 3925 кг. Учитывая столь значительное увеличение массы КВ-2, Кировскому заводу поручалось «догрузить машину КВ-2 до полного веса с экранировкой и провести ходовые испытания по программе, составленной заводом и согласованной с представителями ГАБТУ КА». Однако и у представителей промышленности, и у военных, возникли вопросы в необходимости экранировки КВ-2. Машина и так была сильно перегружена, а дополнительная масса брони никак не способствовала повышению ее боевых качеств. Поэтому директор Кировского завода Зальцман направил заместителю наркома обороны СССР Маршалу Советского Союза Кулику письмо с предложением не экранировать КВ-2. Кулик поддержал инициативу завода. В результате, до начала войны вопрос об экранировке танков КВ-2 так и не был решен, и эти танки в июне 1941 года выпускались без экранов. УСТРОЙСТВО КВ-2 Конструкция танка КВ-2 по ходовой части, двигателю, трансмиссии и другим основным агрегатам не отличалась от КВ-1. Основным отличием являлась другая башня с вооружением и иное размещение боекомплекта.  Поэтому в описании основное внимание уделено именно этим моментам. Также дается информация о внешних отличиях танков КВ-2 разных периодов выпуска.Внутри корпус КВ-2 делился на отделение управления, боевое отделение, моторное и трансмиссионное отделения. Отделение управления находилось в передней части, в нем размещались приводы управления танком, сиденья механика-водителя и радиста, а также контрольные приборы, воздушные баллоны для запуска двигателя, радиостанция и четыре аккумуляторных батареи. В центре лобового листа корпуса находился смотровой лючок механика-водителя, а в крыше над ним - зеркальный смотровой прибор. Над сиденьем радиста имелся люк для посадки экипажа, а в днище за сиденьем механика-водителя - аварийный люк. Боевое отделение находилось в средней части корпуса. В нем размещались сиденья командира танка, командира орудия (он же наводчик), заряжающего и замкового. Сиденья крепились в башне и вращались вместе с ней. Вдоль бортов боевого отделения устанавливались топливные и масляные баки, а в крыше над их горловинами имелись лючки с пробками, служащие для заправки баков маслом и топливом. В днище боевого отделения под маслобаком имелся люк с пробкой для слива масла. Над боевым отделением на шариковой опоре монтировалась башня. Моторное отделение находилось за боевым, и отделялось от последнего специальной перегородкой. В моторном отделении к днишу танка крепилась подмоторная рама, на которой находился двигатель В-2К, а вдоль бортов устанавливались радиаторы. В днище передней части моторного отделения имелся люк, закрываемый пробкой, служащий для слива воды из системы охлаждения. Листы крыши моторного отделения крепились болтами к поперечной балке корпуса танка и бортовым листам, и могли сниматься. В крыше имелся люк для доступа к двигателю, два выхлопных патрубка, два отверстия для входа воздуха, охлаждающего радиаторы, и лючок для заливки воды в систему охлаждения. В перегородке между моторным и боевым отделением танка имелись две створки для доступа к двигателю, а также жалюзи для вентиляции боевого отделения и дверцы для снятия топливных и масляных баков. Трансмиссионное отделение размещалось в кормовой части танка и отделялось от моторного перегородкой, к которой крепился кожух вентилятора. В перегородке имелись дверцы с защелками. К днищу танка приваривалась рама для крепления коробки перемены передач, а в днище под коробкой был лючок для слива масла из КПП. На бортах трансмиссионного отделения крепились болтами картеры бортовых передач, под которыми в днище имелись лючки для слива масла, закрытые пробками на резьбе. В кормовой части корпуса имелся карман для выхода воздуха, закрытый броневыми листами. Крыша трансмиссионного отделения съемная, на болтах. В ней размещалось два люка для доступа к механизмам трансмиссии. Корпус танка КВ-2 ничем не отличался от корпуса КВ-1 и собирался из катаных бронелистов толщиной 30, 40 и 75 мм. Листы соединялись между собой при помощи сварки и дополнительно укреплялись изнутри угольниками и накладками, а наиболее ответственные места усиливались гужонами (гужон – фр. [goujon] – болт без гайки с полупотайной или полукруглой головкой и с квадратом над головкой; квадрат срубается после того, как гужон ввернут; гужон ставится вместо заклепки, когда последнюю нельзя поставить, например для крепления обшивки судна к ахтерштевню - Прим. автора). Любопытная подробность - при сварке одного корпуса КВ расходовалось 304 кг электродов (аустенитовых - 175 кг, марки «МД» - 87 кг, ОМП-5 - 32 кг и углеродистых - 10 кг). Основным изменением внешнего вида бронекорпуса КВ-2 за время его производства стала замена люка-пробки в лобовом листе корпуса (для стрельбы из пулемета ДТ) шаровой установкой.  Это изменение пошло в серию со второй половины октября 1940 года. Таким образом, без постоянной установки ДТ в лобовом листе изготовили все 24 КВ-2 с башней раннего типа. Кроме того, эти КВ-2 имели 34 гужона в уголке на стыке нижнего и верхнего передних листов корпуса (17 сверху и 17 снизу). В сентябре 1940 года их количество сократили до 22 (11 сверху и 11 снизу).Как уже говорилось, танки КВ-2 имели башни двух типов - раннюю, больших размеров со скошенным передним листом, и позднюю, еще известную как «большая пониженная». Ранней башней оснащались КВ-2 из числа машин установочной партии (№№ У-1, У-2, У-3 и У-4), а также танки выпуска июля-августа 1940 года (№№ А-3603 - А-3622). Башня собиралась из плоских броневых листов толщиной 30 (крыша и днище кормовой ниши) и 75 мм (борта), сваренных между собой. Изнутри сварные швы усиливались угольниками и накладками. В крыше башни имелся один люк для посадки экипажа, два зеркальных смотровых прибора (установлены в кормовой части), а также ПТК и ПТ-5 в бронированных стаканах. В правом и левом бортах башни имелись две смотровые щели с приборами «триплекс» и два отверстия для стрельбы из револьверов, закрытые броневыми пробками. В корме находился люк для монтажа и демонтажа 152-мм гаубицы, закрытый броневой крышкой, установленной на болтах (крышка не имела петель), а также два лючка для стрельбы из пулеметов ДТ, над которыми были отверстия для прицеливания. Такой же лючок для стрельбы из пулемета был в переднем листе башни, справа от орудия. В башне устанавливалась 152-мм гаубица М-10Т. Следует сказать, что ранние башни танков У-1, У-2 и У-3 отличались от У-4 и других КВ-2 выпуска июля-августа 1940 года расположением скоб для посадки экипажа. Кроме того, у машины У-1 в правом борту башни имелись дополнительные смотровые щели и люк-пробка для стрельбы из личного оружия. КВ-2 выпуска ноября—декабря 1940-го и мая-июня 1941 года получили так называемую "большую пониженную башню". По сравнению с предыдущей, она имела меньшие размеры и более простую форму. В новой башне был установлен пулемет ДТ, спаренный с гаубицей, а также еще один ДТ в шаровой установке в кормовом листе башни. В кормовой части появилась дверца, служащая для демонтажа ствола гаубицы и загрузки боекомплекта. Она закрывалась болтами и имела отверстие для стрельбы из личного оружия. В крыше башни имелся люк для посадки экипажа, два вентилятора, четыре зеркальных смотровых прибора, закрытых броневыми колпаками и установка приборов ПТ-5 и ПТК в броневых стаканах. Между собой пониженные башни выпуска 1940-гои 1941 годов отличались следующим: в 1940 году бронировка смотровых приборов на крыше приваривалась, а в 1941-м крепилась на болтах (из-за сварки в броне крыши часто появлялись трещины); в 1940-м передний и задний листы крепились к бортовым в «замок» и сваривались, а в 1941-м появились гужоны (семь спереди и сзади). Кроме того, у КВ-2 выпуска 1941 года на правой и левой стороне бронировки маски пушки появились вырезы под болты (на машинах 1940 года вырезов не было). Основное вооружение танка КВ-2 состояло из 152-мм гаубицы М-10Т, разработанной на базе полевой гаубицы М-10 образца 1938 года.  Танковый вариант М-10Т имел укороченный ствол длиной 23,1 калибра (у М-10 - 24,3 калибра). Гаубица имела раздельное заряжание и поршневой затвор, что потребовало ввести в экипаж КВ-2 шестого члена экипажа - замкового.Люлька гаубицы имела корытообразную форму и несла на себе ствол, направляя его при откате по полозкам. Внутри люльки размешались тормоз отката и накатник. Снаружи люлька закрывалась обоймой с цапфами, на которых люлька качалась в рамке. Снизу к обойме цапф крепился зубчатый сектор подъемного механизма, а в передней части обоймы были кронштейны для крепления бронемаски. На задней части коробки люльки имелся кронштейн, на котором крепился откидной лоток. При заряжании гаубицы лоток откидывался на люльку и служил для направления снаряда при его досылке в камору орудия. При закрытом затворе лоток поднимался вверх и служил ограждением при откате ствола при выстреле. Качающаяся часть М-10Т своими цапфами устанавливалась в подшипниках рамки, которые в свою очередь закреплялись болтами. Рамка вставлялась в амбразуру переднего листа башни и крепилась к нему болтами. Сзади рамка имела специальные щеки, в которых устанавливались подшипники боевого вала и стопоры походного крепления качающейся части гаубицы. Кроме того, на левой щеке крепилась коробка подъемного механизма. Снаружи установка гаубицы закрывалась бронемаской, представлявшей собой короб, сваренный из броневых листов. Бронемаска болтами крепилась к специальным кронштейнам обоймы цапф, при этом между маской и кронштейном имелись специальные резиновые амортизаторы. Они предохраняли цапфы от прямого удара при попадании снаряда в бронемаску. При попадании снаряда резина сжималась, и маска садилась на упорные заточки неподвижного бронекорыта. Последнее предохраняло артиллерийскую систему от осколков и пуль, и сваривалось из штампованных бронедеталей. Корыто крепилось к переднему листу башни болтами изнутри. Для предохранения ствола гаубицы от осколков и пуль снаружи на него надевались специальные броневые кольца (из 10 мм брони), закрепленные специальной гайкой. Установка гаубицы М-10Т в КВ-2 получила обозначение МТ-1, причем этот индекс относился именно к установке, а не к башне. Поэтому то, что некоторые авторы называют КВ-2 с пониженной башней как МТ-2 неправильно. Все КВ-2, независимо от типа башни, оснащались гаубицей М-10Т в установке МТ-1. Боекомплект в КВ-2 с башней раннего типа размещался следующим образом: все снаряды, уложенные в специальные кассеты или пеналы, находились на полу боевого отделения.  Заряды помещались в нише башни (по 14 штук слева и справа) и в отделении управления, справа от механика-водителя. Пулеметы ДТ не имели стационарных установок (только кронштейны у отверстий для стрельбы), и перевозились в специальных укладках в боевом отделении. Диски для пулеметов размешались под орудием (16 дисков), справа (15 дисков) и слева (5 дисков) на стенках башни и справа от механика-водителя над укладкой зарядов (10 дисков). Кроме того, в боевом отделении имелась укладка из 27 гранат Ф-1.У машин с пониженной башней снаряды в футлярах также находились на полу боевого отделения, заряды в кормовой нише справа (12 штук) и слева (8 штук), на правой и левой стенке башни (по 4 штуки) и справа от механика-водителя (8 штук). Диски для пулеметов находились под и над орудием, справа и слева на стенках башни, справа от механика-водителя над укладкой зарядов и в кормовой нише (всего 49 дисков). Также в боевом отделении имелась укладка на 27 гранат Ф-1. Для стрельбы из гаубицы использовались телескопические прицелы Т-5 или ТОД-9 и перископические ПТ-5 или ПТ-9. В качестве боеприпасов могли использоваться осколочно-фугасные, бетонобойные или полубронебойные снаряды (о боеприпасах подробнее будет рассказано чуть позже). Механизм поворота башни имел ручной и электрический приводы, а для вертикального наведения использовался ручной секторный подъемный механизм. При заряжании гаубицы открывался затвор, опускался лоток на люльку, снаряд клался на лоток, вдвигался в камору и затем досылался специальным прибойником-досылателем. При этом отмечалось, что «досылка должна производиться энергично, для того, чтобы поясок снаряда врезался в нарезы, иначе в момент выстрела возможна авария орудия». Движение танка с заряженной гаубицей не разрешалось «во избежание сползания снаряда в каморе от тряски». На танке КВ-2, как и на КВ-1, устанавливался 12-цилиндровый дизельный двигатель В-2К мощностью 600 л.с. при 2000 об/мин, эксплуатационная мощность 500 л.с. при 1800 об/мин. Двигатель имел водяное охлаждение - два радиатора общей емкостью 60 л. Топливо в дизель подавалось принудительно при помощи топливного насоса НК-1. Емкость бензобаков составляла 615 л. Трансмиссия состояла из многодискового главного фрикциона сухого трения (ферродо по стали), пятиступенчатой коробки перемены передач, многодисковых бортовых фрикционов сухого трения с ленточными тормозами и двух бортовых редукторов. Ходовая часть состояла из шести опорных катков с внутренней амортизацией, трех обрезиненных поддерживающих катков, направляющего и ведущего колес (на один борт). Подвеска опорных катков торсионная. Гусеница состояла из 87-90 траков шириной 700 мм. На машинах КВ-2 установочной партии, июльского и, возможно, части танков августовского выпуска, устанавливались штампованные опорные катки с внутренней амортизацией, имевшие в диске восемь отверстий, служивших для вентиляции резиновых амортизаторов.  В августе 1940 года число отверстий в диске сократилось до шести. В таком виде катки выпускались до июня 1941 года.Поддерживающие катки на ленинградских КВ встречаются двух видов: литые, с шестью ребрами жесткости, и штампованные, без ребер. Последние устанавливались на танки с марта 1941 года. На танках КВ выпуска 1940 года очиститель ведущего колеса (грязеочиститель) собирался на болтах из двух деталей, что приводило к его поломкам при движении танка по тяжелым грунтам. В начале 1941 года его конструкцию усилили, и теперь он отливался одной деталью. Электрооборудование КВ выполнялось по однопроводной схеме, напряжение 24 В. Источниками электроэнергии служили генератор ГТ-4563А мощностью 1 кВт и четыре аккумуляторные батареи 6-СТЭ-144 по 144 А/ч каждая. Все танки КВ-2 оснащались радиостанцией 71-ТК-З и танковым переговорным устройством ТПУ-4бис. На танках КВ-2 выпуска 1940 года ЗИП укладывался в три ящика на надгусеничных полках: один на правой и два на левой. На левой же полке крепилась двуручная пила. На КВ-2 выпуска 1941 года размещение ящиков изменилось: теперь на левой полке крепился один, а на правой два ящика, а крепление пилы перекочевало на внутреннюю часть крышки заднего ящика с правой стороны. На КВ имелось два типа буксирных тросов - с плетеными и литыми коушами. Плетеные имели все КВ-2 выпуска 1940 года, а литые - машины производства 1941-го. Как минимум на одном КВ-2 (машина, проходившая ремонт на Кировском заводе в Ленинграде в августе 1941 года) были смонтированы дополнительные топливные баки прямоугольной формы (на надгусеничных полках). Такие баки также ставились на КВ-1 выпуска августа-сентября 1941 года. Мифы, связанные с КВ-2 В некоторых источниках упоминается факт о использовании танкеток Т-27 для обучения экипажей тяжелых танков КВ и средних Т-34. В них указывается, что Т-27 якобы заменяли полностью эти танки, что экипажи не зная реальных машин учились на танкетках тому, что должны были знать про танки. Это не совсем так. Учитывая тот факт, что новые тяжелые и средние танки имели небольшой межремонтный ресурс - по заявлению Кировского завода для КВ не более 150 моточасов - руководство ГАБТУ КА начало изыскивать способы сбережения машин не снижая качества боевой подготовки. Для этого решили использовать танкетки Т-27, которых в армии имелось довольно много, а их боевая ценность к 1940 году была весьма низкой. Приказом наркома обороны СССР № 0349 от 10 декабря 1940 года «О мероприятиях по сбережению материальной части тяжелых и средних танков» в целях сохранения материальной части КВ и Т-34 и «поддержания их в постоянной боевой готовности с максимальным количеством моторесурсов» для обучения экипажей вождению и стрельбе, а также сколачиванию танковых частей и соединений, разрешалось расходовать в год на каждую машину учебно-боевого парка 30 моточасов, а на машину боевого парка - 15 часов.  А вот все тактические занятия предписывалось проводить на танкетках Т-27, которые должны были поступать в батальоны тяжелых и средних танков из расчета 10 штук на батальон.Кстати, разумное зерно в использовании танкеток, без сомнения, было. Ведь тактические занятия - это отработка экипажами действий в бою в составе танкового взвода, роты или батальона. Часто для этого использовался (да и сейчас используется) такой прием как «пеший по-танковому», когда командиры боевых машин на местности действуют, что называется «на своих двоих». А применение для этой цели танкеток Т-27 значительно облегчало обучение, к тому же позволяло танкистам в какой-то мере чувствовать себя «за броней». Повторюсь, Т-27 применялись исключительно для тактических учений звена взвод - рота (это определялось и их количеством — 10 Т-27 на батальон, что как раз соответствовало роте тяжелых танков). Для выхода в «поле» всего батальона или же танкового полка использовались машины учебно-боевого, реже - боевого парка. Таким образом, ни о каком обучении механиков-водителей тяжелых и средних танков на танкетках Т-27 речь не шла, эти машины использовались в качестве учебной парты для отработки взаимодействия экипажей на местности в масштабе роты. Однако справедливости ради надо сказать, что использование танкеток Т-27 имело и негативную сторону - оно не обеспечивало отработки взаимодействия всех членов экипажа танка (на Т-27 учились прежде всего командиры и механики-водители). А в ходе боя четкая и слаженная работа экипажа во многом является залогом успешных действий боевой машины. Миф о запрете стрельбы из КВ-2 бетонобойными снарядами. Этот момент часто обсуждается на различных форумах в сети Интернет. В частности, часто пишут о том, что при стрельбе бетонобойными снарядами у танка КВ-2 якобы выходил из строя поворотный механизм башни, и поэтому использовать бетонобойные снаряды для этих машин запрещалось. Так вот, НИ В ОДНОМ ДОКУМЕНТЕ, которые видел автор(ссылаюсь на Максима Коломиеца), включая отчет об испытаний стрельбой танка КВ-2 на артиллерийском научно-испытательном полигоне осенью 1940 года - такого запрета нет. Более того, в руководстве службы на танк КВ издания весны 1941 года черным по белому написано: «Гаубица имеет снаряды двух типов: 1.Бетонобойный, весом 40 кг, с донным взрывателем КТД. 2.Бронебойный, весом 51 кг (морская граната), с донным взрывателем КТД... Заряжание - раздельное, гильзовое. Соответственно двум типам снарядов имеются два типа зарядов (гильз): для бетонобойного снаряда с начальной скоростью 530 м/с и для бронебойного снаряда с начальной скоростью 436 м/с. Перепутывание зарядов может привести к аварии орудия (в случае употребления для морской гранаты заряда от бетонобойного снаряда), поэтому категорически запрещается загружать одну машину снарядами и зарядами к ним разных типов». Вот так, и никаких запретов. Сразу возникает вопрос — если при стрельбе бетонобойным снарядом повреждается поворотный механизм, зачем этот тип боеприпаса вообще включать в боекомплект? Кстати, никаких запретов нет и в «Руководстве службы танковой 152-мм гаубицы обр. 1940 г.», изданном также в 1941 году.  Правда, в этом документе добавлен еще один тип снаряда:«Для стрельбы из гаубицы могут применяться следующие снаряды: а)осколочно-фугасная дальнобойная гра¬ната (ОФ-530); б)бетонобойный гаубичный снаряд (Г-530); в)бронебойный снаряд... Осколочно-фугасная дальнобойная граната (ОФ-530) имеет вес 40 кг, длина ее 4 калибра, вес разрывного заряда 6,93 кг. Взрыватель головной — РГМ или РГМ-2... Для стрельбы этой гранатой используется тот же заряд и те же шкалы прицела, что и для бетонобойного гаубичного снаряда. Начальная скорость гранаты — 530 м/с... Снабжение танка осколочно-фугасными гранатами производится только при выполнении специальных задач. Бетонобойный гаубичный снаряд (Г-530) имеет вес 40 кг, длина его 4 калибра, вес разрывного заряда 5,1 кг... Заряд и начальная скорость этого снаряда такие же, как и для осколочно-фугасной гранаты. Бронебойный снаряд танковой гаубицы - это фугасная морская граната (чертеж 2-0938). Вес ее 51,07 кг, длина 4,9 калибра, вес разрывного заряда 3,15 кг. Заряд для бронебойного снаряда рассчитан на начальную скорость в 432 м/с... Необходимо строго следить за тем, чтобы при стрельбе бронебойным снарядом использовался только заряд для бронебойного снаряда. При стрельбе бронебойным снарядом с зарядом для бетонобойного снаряда может произойти разрыв ствола. Поэтому, во избежание перемешивания, не рекомендуется помещать в танк выстрелы разных назначений». И снова никаких запретов, только предостережение о недопустимости перепутывании зарядов к разным типам снарядов. Что касается осколочно-фугасных снарядов для «выполнения специальных задач», то речь идет об использовании КВ-2 для действий против полевых укреплений или пехоты противника — бронебойный снаряд применялся против бронетехники противника, а бетонобойный - для борьбы с долговременными огневыми сооружениями. Таким образом, утверждение о запрете использования бетонобойных снарядов для КВ-2 является не более, чем мифом. И если бронебойные 152-мм снаряды для КВ-2 к началу войны ни в одной ведомости по наличию боеприпасов танковых дивизий не значатся, то с боеприпасами других типов дело обстояло с точностью наоборот. Так, 152-мм осколочно-фугасные или бетонобойные снаряды к июню 1941 года имелись во всех танковых дивизиях, имевших на вооружении КВ-2, причем зачастую количество этих боеприпасов было больше нормы. Танки КВ-2 в боях Без сомнения, появление на поле боя танков КВ для вермахта стало неприятным сюрпризом. Конечно, немцы нашли средства борьбы с этими тяжелыми машинами (неуязвимых танков просто не существует), но проблемы с КВ все же были. А вот как так вышло, что немецкая разведка «прохлопала» разработку и организацию промышленного производства этих танков? Попробуем порассуждать на эту тему. Как известно, первое боевое применение КВ-1 и КВ-2 состоялось в ходе советско-финляндской войны во время боевых действий на Карельском перешейке. Видимо, в ходе этого конфликта финны не обратили внимание на новые тяжелые советские танки или просто не смогли их выделить из общей массы других боевых машин Красной Армии. Ведь подбитый опытный танк СМК они своим вниманием не обошли, и информацию о нем передали немцам.  В результате, эта машина под обозначением Т-35С была включена в перечень советских танков и бронемашин, изданный для вермахта перед нападением на СССР. А приведенные в перечне характеристики довольно точно соответствовали данным СМК.Кроме того, не стоит забывать, что к моменту нападения на СССР немецкая армия уже имела опыт борьбы с толстобронными танками - речь прежде всего идет об английских «матильдах» и французских В-1 бис, имевших броню 60 и более миллиметров. Так что Т-35С (он же СМК), указанный в перечне советских танков и имевший броню 60 мм вряд ли считался немцами чем-то особенным. Тем более что все в том же перечне говорилось, что броня Т-35С пробивается 37-мм пушкой РаК 35/36 с дистанции 100 метров, а 50-мм РаК 38 «возьмет» его с 650 метров. Однако вскоре выяснилось, что для 75-мм брони КВ такие дистанции уже «не работали». А вот почему немцы не знали о новых советских тяжелых танках, неужели машины были настолько секретными, что никакой информации о них немецкая разведка не получила? Как показывают документы, дело было вовсе не в секретности. Например, 17 мая 1941 года директор Ленинградского Кировского завода И.Зальцман направил председателю комитета обороны СССР К.Ворошилову и начальнику ГАБТУ КА Я.Федоренко письмо, в котором сообщал следующее: «Изготовляемые Кировским заводом тяжелые танки следуют на заводские и военпредовские испытания по городу Ленинграду своим ходом и часто имеют вынужденные остановки как в городе, так и за его пределами. Для иностранных разведок, таким образом, не представляет труда собирать сведения не только о количестве выпускаемых заводом машин, но и фотографировать их. Такая возможность в отношении новых танков КВ-3 и КВ-4 может быть устранена путем транспортировки замаскированных танков ж.д. путем к заводскому танкодрому, расположенному в 15 км от г. Ленинграда в районе ст. Лигово Октябрьской ж.д. по ж.д. ветке Новый Порт - Предпортовая Сортировочная Окт. ж.д. транспортом завода». Как видно из документа, можно было не только получить данные о КВ, но и довольно точно прикинуть количество изготовленных машин! Даже если учесть, что танки шли по городу с закрытыми брезентом башнями. Кроме того, есть информация о том, что на параде 1 мая 1941 года в Куйбышеве(ныне Самара, в то время там находился штаб Приволжского военного округа. - Прим. автора) среди прочей техники (34 танка и 81 автомобиль) предполагалось вывести два танка КВ.  Автор не располагает сведениями о том, что КВ участвовали в параде, но сам факт того, что их планировалось вывести, говорит о том, что машину не считали какой-то суперсекретной и не прятали за семью печатями. Кроме того, не стоит забывать о том, что большая часть танков мехкорпусов приграничных военных округов хранилась на открытых площадках, хотя и под брезентом. Боевые машины, в том числе и КВ, использовались для подготовки экипажей, выезжали на полигоны и стрельбища, зачастую двигаясь по улицам крупных городов - Львов, Стрый. Так что возможность получить информацию у немецкой разведке имелась, но увы... По мнению автора, причина кроется в эффективной работе советской контрразведки и органов НКВД. Они занимались не только борьбой с «врагами народа», но и с вражеской агентурой, и, как можно предположить на примере КВ довольно успешно.БОИ ПОД РАСЕЙНЯЕМ. Теперь рассмотрим, как действовали танки КВ-2 в первые дни войны. К сожалению, зачастую сложно выделить КВ-2 из общего количества танков КВ частей и соединений, но в некоторых случаях сделать это можно. К 22 июня 1941 года в частях Северо-Западного фронта, развернутого на базе Прибалтийского Особого военного округа, имелось 57 тяжелых танков КВ, из них 18 КВ-2. Все они входили в состав 2-й танковой дивизии 3-го мехкорпуса. К сожалению, документов по боевым действиям этого соединения практически не сохранилось. Еще 18 июня 1941 года в три часа дня дивизия была поднята по тревоге и выведена в полевые лагеря в леса между станцией Гайжуны и населенным пунктом Рукла (юго-восточнее Ионавы). Здесь личный состав приступил к оборудованию блиндажей и капониров для танков. 22 июня в 16.00 был получен приказ о выдвижении дивизии в сторону Расейняя для нанесения контрудара по наступающим немецким частям. Дивизия вернулась в Ионаву, откуда в 19.30 двинулась через Кедайняй и Гринкишкис на Расейняй. Дивизия шла всю ночь с 22 на 23 июня и утро 23-го, пройдя более 150 километров большей частью по грунтовым и проселочным дорогам и выйшла к Дубисе после полудня. Этот сверхнапряженный марш сильно вымотал танкистов, к тому же стала ощущаться нехватка горючего. Примерно в 13.00 части 3-го танкового полка начали переправу через Дубису юго-восточнее Расейняя. На данном направлении наступала 6-я танковая дивизия 4-й танковой группы вермахта.  Сломив сопротивление отходивших с боями частей 11-го стрелкового корпуса Красной Армии, 6-я танковая, действовавшая двумя боевыми группами «Раус» и «Зекендорф» (по фамилии командиров - подполковника Э.Зекендорфа и полковника Э.Рауса) к вечеру 22 июня переправились на восточный берег Дубисы. При этом группа «Раус» заняла плацдарм севернее Расейняя у моста на дороге Расейняй - Шилува, а «Зекендорф» - у другого моста северо-восточнее Расейняя, по дороге на Гринкишкис (в немецких документах он иногда именовался «южным»).По документам 6-й танковой дивизии бои начались 23 июня 1941 года примерно в 15.00 (учитывая час разницы во времени между Москвой и Берлином, это согласуется с приведенными выше данными о времени переправы 2-й танковой дивизии). В ходе боя группа «Зекендорф» была выбита с южного плацдарма, при этом части 6-й танковой дивизии вермахта впервые столкнулись с тяжелыми КВ. Наступление 2-й танковой дивизии генерал-майора Е.Н. Солянкина началось примерно в 9.00 24 июня 1941 года. В ходе боя немцы вновь убедились, что снаряды 37-мм противотанковых орудий не могут пробить броню тяжелых советских танков. Тем не менее, положение дивизии Солянкина было очень тяжелым. Для нейтрализации действий советских танкистов, командованию 4-й танковой группы пришлось направить 1-ю танковую дивизию в район Гринкишкис с задачей выйти в тыл 2-й танковой дивизии. Несмотря на это, соединение генерал-майора Солянкина нанесли противнику чувствительный контрудар. Именно 24 июня 1941 года немцы смогли подробно изучить новые советские тяжелые танки. В документах 6-й танковой дивизии говорится, что в ходе утренней атаки одна такая машина была остановлена подложенной под гусеницу связкой из пяти гранат. После этого гранатами удалось повредить орудие танка, и в 13.00 он был уничтожен огнем 150-мм тяжелой гаубицы. Отмечалось, что это был первый подбитый 6-й танковой дивизией советский тяжелый танк нового типа.  Через некоторое время удалось подбить еще несколько таких машин, которые затем расстреляли 88-мм зенитки.В результате немцы наконец-то смогли получить достоверные сведения о новых советских тяжелых танках, и в частности о КВ-2. Так, 24 июня 1941 года в донесении командира 41-го дивизиона истребителей танков 6-й танковой дивизии сказано: «Взятый в плен экипаж одного из русских танков через переводчика рассказал о своем 52-тонном танке. Толщина брони 85 мм, на люке 38 мм. В танке установлено 15,2-сантиметровое орудие и три 7,62-мм пулемета (еще два пулемета запасных). Участвовавшие в сегодняшнем бою танки принадлежат 2-й танковой дивизии, сформированной еще в 1939 году как бригада и недавно развернутой в дивизию... Дивизия была размещена в Ионаве». Видимо, это донесение было направлено «наверх» и послужило одним из документов, на основе которых начальник генерального штаба вермахта Ф.Гальдер записал в своем дневнике от 24 июня 1941 года: «На фронте групп армий «Юг» и «Север» появился русский тяжелый танк нового типа, который, видимо, имеет орудие калибра 80 мм, согласно донесению штаба группы армий «Север» - даже 150 мм, что, впрочем, маловероятно». Видимо получив уточненные данные, на следующий день Гальдер пишет: «Получены кое-какие данные о новом русском тяжелом танке: вес 52 тонны, лобовая броня - 34 см (?), бортовая броня - 8 см. Вооружение - 152-мм пушка и три пулемета». 25 июня 1941 года для разгрома 2-й танковой дивизии немецкое командование привлекло части 36-й моторизованной и 269-й пехотной дивизий. Таким образом, против одной 2-й танковой дивизии немецкое командование задействовало четыре своих, из них две танковые. К этому времени соединение Солянкина понесло большие потери в людях и технике. Горючее и боеприпасы были на исходе. Учитывая сложившуюся ситуацию, командир 2-й танковой дивизии генерал-майор Солянкин вечером 25 июня отдал приказ - прорываться на север. В ночь с 25 на 26 июня и всю первую половину дня остатки танкистов и мотострелков 2-й танковой дивизии с боями пытались пробиться к своим. Однако удалось это очень немногим, большая часть погибла или попала в плен. Среди погибших был и командир дивизии генерал-майор Егор Николаевич Солянкин. Без сомнения, танки КВ сыграли в боях под Расейняем одну из ведущих ролей, несмотря на их малое количество.  Для частей вермахта встреча с этими машинами стала неприятным сюрпризом - требовались значительные усилия для того, чтобы остановить или вывести из строя атакующие КВ. В результате, 2-я танковая дивизия задержала наступление 41-го танкового корпуса немцев на двое суток, оттянув на себя части четырех дивизий - 1-й и 6-й танковых, 269-й пехотной и 36-й моторизованной (не считая приданных этим соединениям подразделений зениток и шестиствольных минометов).Из-за отсутствия документов по 2-й танковой дивизии Красной Армии остается открытым вопрос о том, сколько КВ-2 участвовало в боевых действиях у Расейняя. Но то, что они там были и воевали, притом весьма успешно, нет никаких сомнений. Боевые действия танков КВ 2-й танковой дивизии в районе Расейняя интересны еще одним эпизодом. Речь идет об одиноком КВ, который, перерезав дорогу, остановил наступление чуть ли не целой немецкой дивизии. Например, скандально известный автор В.Резун (более известный как Виктор Суворов) в своей книге «Последняя республика» об этом пишет так: В июне 1941 г. в Литве, в районе города Расейняй, один советский КВ в течение суток сдерживал наступление 4-й германской танковой группы. Танковая группа - это четверть всех германских танковых войск. Один советский танк против германской танковой армии. Неизвестный старший сержант против генерал-полковника Гепнера». Вот так - один танк против целой танковой группы, ни много ни мало. Посмотрим, как же было дело на самом деле. Наиболее подробно (но это не значит, что достоверно) описал этот бой в своей книге «Танковые сражения на восточном фронте» (вышла на русском языке в 2005 году) Э.Раус, который в июне 1941 года командовал одноименной боевой группой 6-й танковой дивизии: «...Единственная дорога, ведущая к нашему плацдарму, заблокирована сверхтяжелым танком КВ-1. Русский танк вдобавок сумел уничтожить телефонные провода, связывающие нас со штабом дивизии. Хотя намерения противника оставались неясными, мы начали опасаться атаки с тыла. Я немедленно приказал 3-й батарее лейтенанта Венгенрота из 41-го батальона истребителей танков занять позицию в тылу. Чтобы укрепить нашу противотанковую оборону, мне пришлось развернуть на 180 градусов находившуюся рядом батарею 150-мм гаубиц. 3-я рота лейтенанта Гебхардта из 57-го саперного танкового батальона получила приказ заминировать дорогу и ее окрестности. Приданные нам танки (половина 65-го тан-кового батальона майора Шенка) были расположены в лесу. Они получили приказ быть готовыми к контратаке, как только это потребуется». Далее Раус на 12 страницах красочно описывает безуспешные попытки расстрелять КВ из 50-мм противотанковых орудий, 88-мм зенитки, подорвать при помощи взрывчатки.  В результате практически через сутки его удалось подбить из 88-мм зенитного орудия:«Наши «давиды» вскарабкались на поверженного «голиафа» в напрасной попытке открыть башенный люк. Несмотря на все усилия его крышка не поддавалась. Внезапно ствол орудия начал двигаться, и наши солдаты в ужасе бросились прочь. Только один из саперов сохранил самообладание и быстро сунул ручную гранату в пробоину, сделанную снарядом в нижней части башни. Прогремел глухой взрыв, и крышка люка отлетела в сторону. Внутри танка лежали тела отважного экипажа, которые до этого получили лишь ранения. Глубоко потрясенные этим героизмом, мы похоронили их со всеми воинскими почестями». В последние годы появилось довольно много различных материалов о действиях немецкой стороны. Среди них - и боевые документы 6-й танковой дивизии вермахта. В них тоже есть упоминания о действии одинокого танка КВ, вставшего на немецких коммуникациях. Так, в отчете о боевых действиях 6-й моторизованной бригады, входившей в состав 6-й танковой дивизии вермахта, в записи от 24 июня 1941 года сказано: «Выдвижение дивизии остановлено после того, как авиация установила большую группу танков противника. Основной удар русские нанесли по боевой группе Зекендорф. Тяжелые танки (52-тонные новые, тип не определен) прорвали нашу оборону. Около 9.0 поступило сообщение, что два таких танка вышли к дороге, по которой велось наше наступление. В 14.00 группа Зекендорф запросила помощи. Был выдвинут 65-й танковый батальон под командованием обер-лейтенанта Шенка... Один тяжелый танк противника вышел к штабу нашей бригады и отрезал ее от основных танковых сил. Он расстрелял две грузовых машины, шедшие от штаба к предмостному укреплению. В результате дорога оказалась под огнем». Появление одиночного КВ вызвало в штабе 6-й танковой дивизии немцев некоторый переполох. Дело в том, что советская боевая машина фактически отрезала боевую группу «Раус» от основных сил 6-й дивизии, перерезав единственную дорогу, по которой осуществлялось снабжение занявших плацдарм на восточном берегу Дубисы немецких частей. В документах 6-й танковой дивизии сказано, что для уничтожения КВ были выделены две 50-мм противотанковых пушки РаК 38 под командованием командира 1-й батареи 41-го дивизиона истребителей танков обер-лейтенанта Неккеннауэра.  Орудия открыли огонь с 200 метров, добившись восьми попаданий в КВ. Однако ответными выстрелами советские танкисты разбили обе пушки, при этом два артиллериста погибло и один был ранен. Тем не менее, в немецких документах отмечалось, что результаты стрельбы по КВ оказались хорошими, так как у танка были разбиты приборы наблюдения. На чем основывалось это утверждение, не совсем понятно.Не увенчалась попытка уничтожить КВ из 88-мм зентки. При попытке развернуть пушку на дистанции около 500 метров от танка, последний открыл огонь и вывел из строя орудие. При этом несколько артиллеристов было убито и ранено. Между тем ситуация складывалась весьма неблагоприятно для группы «Раус». К ней не могли пробиться машины с боеприпасами и продовольствием, а с плацдарма - было невозможно вывезти раненых. Экипаж КВ расстрелял одну из колонн, уничтожив при этом два автомобиля. Попытки объехать танк не увенчались успехом - справа и слева от дороги местность была непроходима для автомобилей. После 20.00 была сформирована команда саперов под командованием обер-лейтенанта Гепхарда, которым поручили уничтожить КВ. Саперам удалось подобраться к танку, забросив на него два заряда взрывчатки общей массой 15 килограмм - один на гусеницу, второй под основание орудия. Однако подрыв не дал каких-то ощутимых результатов. Утром 25 июня немцы предприняли демонстрационную атаку против КВ своими танками Рz.35(t), под прикрытием которой удалось развернуть на позициях три 88-мм зенитки из состава 3-го зенитного полка.  Эти орудия «в течение небольшого времени добились 13 попаданий», в результате чего экипаж КВ погиб. Это произошло примерно в 11.00 25 июня 1941 года. Таким образом, одинокий КВ занимал позиции на дороге чуть больше 20 часов, доставив 6-й танковой дивизии вермахта немало хлопот. Кстати, по воспоминаниям местных жителей, немцы похоронили погибший экипаж с почестями, один из офицеров сказал при этом своим солдатам, что надо сражаться так, как экипаж этого русского танка.Небезынтересно привести некоторые данные о танках КВ из немецких документов группы армий «Север». Все они были составлены сразу после завершения боев со 2-й танковой дивизией Красной Армии: «4-й танковой группой с 24 по 26 июня 1941 северо-восточнее Расейняя были выведены из строя или уничтожены 29 русских танков, чьи типы в перечне «Важнейшие бронемашины СССР» не указаны или указаны с сильными искажениями. Они поразили своей устойчивостью к обстрелу и проходимостью. К настоящему моменту частично путем измерений, частично из захваченных документов и показаний членов экипажей были установлены следующие параметры (далее следуют тактико-технические характеристики танков КВ-1 и КВ-2, которые здесь не приводятся. — Прим. автора)... Поражаемость: 3,7-см и 5-см противотанковые орудия оставляют на броне только 2,5-3-см глубокие выбоины. При обстреле, однако не использовались бронебойные снаряды 40 Panzergranate 40 (подкалиберные. - М.К.), при этом возможно 5-см орудие смогло бы пробить броню. Бронебойные снаряды легкой полевой гаубицы не дали никакого результата. Прямые попадания из тяжелой полевой гаубицы S.FH18 и 8,8-см зенитной пушки фугасным или бетонобойным снарядами по гусенице обездвиживают танк. Приводит ли к пробитию днища направленный в землю с расчетом на рикошет выстрел тяжелой полевой гаубицы, пока установить не удалось. Планомерные попытки обстрела до сих пор не состоялись. Прочие возможности борьбы: Т-мины. Связки гранат эффективно продавливают крышу. Приближение подрывных команд к машине в нескольких случаях удавалось, особенно сбоку, поскольку танк неповоротлив, а его вооружение имеет ограниченный обстрел и медленно поворачивается. Бутылки с бензином также использовались с успехом. Как правило, экипаж продолжает вести бой в обездвиженной машине и дожидается там помощи.  Во многих случаях бои велись до того момента, пока не заканчивались боеприпасы и горючее».В приведенном документе следует обратить внимание на последнее предложение, а в частности, на фразу «во многих случаях». То есть смело можно говорить о том, что история одинокого КВ под Расейняем не единственная. Во 2-й танковой дивизии были и другие экипажи КВ, которые вели бой до последнего! Возможно, не так долго, как описанный выше эпизод, но были. Возможно, со временем найдутся какие-то подробности этих боев. А вот еще описание одного боя КВ-2: «Этот русский 52-тонный танк с 12,2 см пушкой перекрыл дорогу, по которой проходил марш. Наши орудия 3,7 и 5 см были бессильны. И тогда в бой вступил командир штурмового орудия из приданного 226-го дивизиона штурмовых орудий, но и его орудие калибра 7,5 см не нанесло танку заметного ущерба. Удалось лишь заклинить башню и повредить ходовую часть у КВ-2. В итоге обозлившись, что ничего не может поделать с русским танком, командир штурмового орудия пошел на таран КВ-2. Отважный русский экипаж не сдавался и сопротивлялся до конца». Оставив на совести автора рассказ о таране, обратим внимание на тот факт, что один КВ сдерживал наступление превосходящих немецких частей (вряд ли целиком 263-ю пехотную дивизию) долгое время (сколько, в книге не сказано, но то, что бой длился несколько часов не вызывает сомнений). Есть некая общность с описанными выше действиями расейняйского КВ, не правда, ли? Вот только этот КВ-2 у Леснянки не так известен, как его героический собрат из 2-й тан¬ковой дивизии. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Танки КВ-2 стоят в тени своих более известных собратьев в семействе тяжелых машин «Клим Ворошилов».  Созданный в спешном порядке в дни советско-финляндской войны, КВ-2 изначально предназначался для борьбы с фортификационными сооружениями, и прежде всего - с противотанковыми заграждениями и ДЗОТами, так как стрельба из орудия по железобетонным ДОТам большого эффекта не имела. Таким образом, КВ-2 можно считать машиной качественного усиления танков при прорыве сильно укрепленной полосы противника. Собственно говоря, такая роль в 1930-е годы отводилась тяжелому пятибашенному Т-35.В некоторых источниках КВ-2 называют штурмовым танком что, по мнению автора, является неверным. Дело в том, что в Красной Армии не было понятия «штурмовой танк» (это немецкий термин). А как видно из организационной структуры танковых дивизий РККА, для КВ-2 каких-то специальных подразделений не создавалось, они входили в состав батальонов тяжелых танков танковых полков, причем соотношение между КВ-1 и КВ-2 могло быть различным. Учитывая, что экипажи КВ-2 при отработке задач огневой подготовки вели стрельбы с коротких остановок (так же, как и остальные танки РККА), становится ясно, что как-то особо КВ-2 в общей структуре танковых войск РККА не выделялись. Что касается технической надежности, то она ничем не отличалась от КВ-1. Как известно наиболее слабыми местами этих машин являлись элементы трансмиссии (коробка передач, главный и бортовые фрикционы, тормоза). Поэтому КВ-2 имели те же недостатки, что и КВ-1, с той лишь разницей, что большая масса машины еще более «перегружала» узлы агрегаты. Тем не менее, при грамотной эксплуатации некоторые КВ-2 прошли с боями от 600 до 1000 километров, при отсутствии регламентного технического обслуживания, дефиците или полном отсутствии запасных частей. Особенно показательны в этом плане КВ-2 12-й танковой дивизии 8-го мехкорпуса. Из этого можно сделать вывод, что при грамотной эксплуатации, подготовленных экипажах и ремонтных службах надежности КВ-2 вполне бы хватило для выполнения поставленных боевых задач. Еще одним подтверждением этого может служить использование КВ-2 в 7 и 21-м мехкорпусах, где большая часть машин вышла из строя по техническим причинам из-за того, что экипажи не были знакомы с новой матчастью. Что касается боевой эффективности, то в первые недели войны какого-то значительного влияния на ход боевых действий КВ-2 не оказали.  Да и сложно ждать каких-то выдающихся результатов от двух сотен танков, «размазанных» по огромному советско-германскому фронту. Тем не менее, в начале Великой Отечественной многие экипажи КВ-2 часто сражались до последнего, постепенно, по крупицам «перемалывая» мощь наступавших частей вермахта. Их героические действия, как и действия всех советских танкистов в тяжелом июне 1941 года, во многом стали предвестниками грядущих побед Красной Армии.А танк КВ-2 является своего рода символом героического и трагического начала Великой Отечественной войны - эти боевые машины присутствуют на многочисленных немецких фотографиях июня - начала июля 1941 года, причем есть танки как оставленные из-за поломок или отсутствия горючего, так и погибшие в бою и до конца выполнившие свой долг. Приграничные сражения стали концом непродолжительной боевой карьеры КВ-2. Рожденный в ходе советско-финляндской войны, этот танк в первые недели Великой Отечественной войны сгорел в ее огне - почти все танки этого типа оказались потеряны к середине июля 1941 года. Оставшиеся несколько машин уже в начале следующего года вывели из боевых частей. До сегодняшних дней «дожил» только один образец танка КВ-2, который находится на площадке Центрального музея Вооруженных Сил в Москве.  
журнал "Военные машины" №63 КВ-2 | ||||
| Просмотров: 15684 | Теги: | Рейтинг: 5.0/2 | ||||
| Всего комментариев: 0 | |
